Адам Белецкий: "Я буду сильно разочарован, если первое зимнее восхождение на К2 будет совершено с кислородными баллонами"
Во время проведения выставки спортивных товаров ISPO 2019 в Мюнхене журналисты встретились с легендарным польским альпинистом Адамом Белецким (Adam Bielecki).
Сейчас Адам сотрудничает с брендом Black Yak, и поэтому разговор с ним был о вкладе в разработку альпинистского снаряжения а также о его идеях, которые воплощаются в серийное производство, но прежде всего, конечно же, невозможно было уклониться от темы про восхождение зимой на восьмитысячник К2.
Адам, как Вы оцениваете прогресс обеих экспедиций на восьмитысячнике К2?
Путь к вершине горы для обеих команд еще очень долог, и может произойти всё что угодно. Я наблюдаю за ходом экспедиций с максимальным спокойствием.
Возможно потому, что я осознаю, насколько тяжело подняться зимой на К2.
Есть ли шансы хоть для одной из команд достичь вершины?
Очень маленький. И не потому, что они не подготовленные альпинисты, а просто потому, что кто бы не пришел к зимнему К2, включая и меня, у него очень мало шансов подняться на вершину.
Я знаю, что все поляки думают, что было бы здорово, если бы на К2 зимой первыми поднялись именно польские альпинисты. Но очевидно, что эта гора сейчас нам не по зубам.
Если погода позволит, и альпинист будет экстра-класса, который будет честен с горой, прежде всего это означает, что восхождение будет без кислородных баллонов, тогда я сниму перед ним шляпу; я уважаю такой подход.
У меня сейчас много мыслей по поводу целей в горах. После перерыва я вернусь в большие горы и попробую пройти К2 зимой. Так или иначе, я обязательно буду причастен к этой странице истории альпинизма.
Почему Вы считаете, что восхождение зимой на К2 должно быть без кислородных баллонов?
Когда в 1978 году итальянец Райнхольд Месснер (Reinhold Messner) и его компаньон австрийский альпинист Петер Хабелер (Peter Habeler) совершили первое в истории восхождение на вершину Эвереста без использования кислородных баллонов, они доказали, что подобное возможно, именно ни начали эру спортивных восхождений в Гималаях без "допинга", то есть без использования кислородных баллонов.
Также, если мы говорим о соревнованиях в альпинизме, то стоит иметь ввиду именно восхождение без кислородных баллонов.
К примеру, подняться на Эверест с кислородом это большой успех, но только на личном уровне.
В спортивном состязании успехом будет восхождение без кислорода.
Как ив случае с марафоном: 4 часа это личный успех, 2:15 это спортивный подвиг.
То же самое в высоких горах.
Адам Белецкий (Adam Bielecki) на западной стене восьмитысячника Гашербрум II. Фото Adam Bielecki
Вы были бы разочарованы, если бы восьмитысячник К2 в зимний период был первый раз пройден с кислородными баллонами?
Я был бы весьма разочарован. Для меня это словно осквернение прекрасного спортивного состязания.
Мы сами себе ставим цели, прохождение которых зависит от выбранного стиля
Горы это зона свободы. Это прекрасно, что мы сами себе устанавливаем цели и стиль в котором их достичь. Все хорошо, пока мы честно говорим о том, как мы поднялись на вершину.
К примеру, команда Пивцова открыто сообщила о использовании мешка Гамова, и это правильный поступок.
Буду ли я сам пользоваться таким подходом? Я не знаю, я раньше не думал об этом.
В то же время, я никогда ранее не пользовался кислородными баллонами и не планирую ими пользоваться.
«С кислородом» или «без кислорода» - это очевидное разграничение. Но существуют и боле мелкие искусственные "допинги", такие как лекарства и даже обогреватели. Мы знаем, что Вы говорили по этому поводу с Денисом Урубко.
Я не против использования стелек с подогревом. Денис считает, что это искусственная помощь, "допинг".
Когда он выразился по поводу стелек с подогревом, я ответил, а почему он тогда вообще использует обувь?
Может быть, что бы уже не к чему было придраться, стоит идти в горы голышом? Ведь по сути каждый элемент снаряжения можно рассматривать как искусственную, технологическую помощь.
В этом нет ничего абсурдного. Границы всегда будут выставляться произвольно и мы от этого никуда не денемся. Каждый из нас сам определяет эти границы для собственного преодоления или использования.
На мой взгляд, все дело в восхождении на вершину горы в гармонии с самим собой а не навязанными правилами, а во-вторых, вышеупомянутые честные репортажи о ходе экспедиции и применяемого стиля.
Какие у Вас планы на будущее?
После выставки ISPO я собираюсь заняться ледолазанием в Кандерштеге. Затем я планирую пройти некоторые северные стены Альп, в зависимости от погоды это будет Гриндельвальд, Церматт или Шамони.
Я хотел бы пройти маршрут средней сложности на больших северных стенах.
Все это будет частью подготовки к более глобальной цели - моему возвращению к непокорённой северо-западной стене Аннапурны, где я планирую открыть маршрут в альпийском стиле.
Это моя многолетняя навязчивая идея.
Сейчас Адам сотрудничает с брендом Black Yak, и поэтому разговор с ним был о вкладе в разработку альпинистского снаряжения а также о его идеях, которые воплощаются в серийное производство, но прежде всего, конечно же, невозможно было уклониться от темы про восхождение зимой на восьмитысячник К2.
Адам, как Вы оцениваете прогресс обеих экспедиций на восьмитысячнике К2?
Путь к вершине горы для обеих команд еще очень долог, и может произойти всё что угодно. Я наблюдаю за ходом экспедиций с максимальным спокойствием.
Возможно потому, что я осознаю, насколько тяжело подняться зимой на К2.
От Редакции:
Зимой сезона 2018/2019 года две различные команды отправятся в экспедиции на восьмитысячник К2, последний восьмитысячник, который еще не был пройден в зимний период!
- К2. Международная зимняя экспедиция 2019 ( в составе альпинистов Киргизии, Казахстана и России)
- К2. Экспедиция Алекса Тикона (Alex Txikon) ( в составе альпинистов Испании, Непала, Польши)
Есть ли шансы хоть для одной из команд достичь вершины?
Очень маленький. И не потому, что они не подготовленные альпинисты, а просто потому, что кто бы не пришел к зимнему К2, включая и меня, у него очень мало шансов подняться на вершину.
Я знаю, что все поляки думают, что было бы здорово, если бы на К2 зимой первыми поднялись именно польские альпинисты. Но очевидно, что эта гора сейчас нам не по зубам.
Если погода позволит, и альпинист будет экстра-класса, который будет честен с горой, прежде всего это означает, что восхождение будет без кислородных баллонов, тогда я сниму перед ним шляпу; я уважаю такой подход.
У меня сейчас много мыслей по поводу целей в горах. После перерыва я вернусь в большие горы и попробую пройти К2 зимой. Так или иначе, я обязательно буду причастен к этой странице истории альпинизма.
Почему Вы считаете, что восхождение зимой на К2 должно быть без кислородных баллонов?
Когда в 1978 году итальянец Райнхольд Месснер (Reinhold Messner) и его компаньон австрийский альпинист Петер Хабелер (Peter Habeler) совершили первое в истории восхождение на вершину Эвереста без использования кислородных баллонов, они доказали, что подобное возможно, именно ни начали эру спортивных восхождений в Гималаях без "допинга", то есть без использования кислородных баллонов.
Также, если мы говорим о соревнованиях в альпинизме, то стоит иметь ввиду именно восхождение без кислородных баллонов.
К примеру, подняться на Эверест с кислородом это большой успех, но только на личном уровне.
В спортивном состязании успехом будет восхождение без кислорода.
Как ив случае с марафоном: 4 часа это личный успех, 2:15 это спортивный подвиг.
То же самое в высоких горах.
Адам Белецкий (Adam Bielecki) на западной стене восьмитысячника Гашербрум II. Фото Adam Bielecki
Вы были бы разочарованы, если бы восьмитысячник К2 в зимний период был первый раз пройден с кислородными баллонами?
Я был бы весьма разочарован. Для меня это словно осквернение прекрасного спортивного состязания.
Мы сами себе ставим цели, прохождение которых зависит от выбранного стиля
Горы это зона свободы. Это прекрасно, что мы сами себе устанавливаем цели и стиль в котором их достичь. Все хорошо, пока мы честно говорим о том, как мы поднялись на вершину.
К примеру, команда Пивцова открыто сообщила о использовании мешка Гамова, и это правильный поступок.
Буду ли я сам пользоваться таким подходом? Я не знаю, я раньше не думал об этом.
В то же время, я никогда ранее не пользовался кислородными баллонами и не планирую ими пользоваться.
«С кислородом» или «без кислорода» - это очевидное разграничение. Но существуют и боле мелкие искусственные "допинги", такие как лекарства и даже обогреватели. Мы знаем, что Вы говорили по этому поводу с Денисом Урубко.
Я не против использования стелек с подогревом. Денис считает, что это искусственная помощь, "допинг".
Когда он выразился по поводу стелек с подогревом, я ответил, а почему он тогда вообще использует обувь?
Может быть, что бы уже не к чему было придраться, стоит идти в горы голышом? Ведь по сути каждый элемент снаряжения можно рассматривать как искусственную, технологическую помощь.
В этом нет ничего абсурдного. Границы всегда будут выставляться произвольно и мы от этого никуда не денемся. Каждый из нас сам определяет эти границы для собственного преодоления или использования.
На мой взгляд, все дело в восхождении на вершину горы в гармонии с самим собой а не навязанными правилами, а во-вторых, вышеупомянутые честные репортажи о ходе экспедиции и применяемого стиля.
Какие у Вас планы на будущее?
После выставки ISPO я собираюсь заняться ледолазанием в Кандерштеге. Затем я планирую пройти некоторые северные стены Альп, в зависимости от погоды это будет Гриндельвальд, Церматт или Шамони.
Я хотел бы пройти маршрут средней сложности на больших северных стенах.
Все это будет частью подготовки к более глобальной цели - моему возвращению к непокорённой северо-западной стене Аннапурны, где я планирую открыть маршрут в альпийском стиле.
Это моя многолетняя навязчивая идея.