2015, Сентябрь, 26

Вчера состоялась премьера голливудского блокбастера «Эверест». Platfor.ma воспользовалась случаем и поговорила о горах с украинским альпинистом Сергеем Бершовым. Трехкратный покоритель высочайшей вершины мира рассказал нам о том, какие ощущения у человека, первым в истории взошедшего на Эверест ночью, почему достижения экспедиций, в которых он участвовал, никто не может повторить и о том, как он до сих пор мечтает о вершинах.

– В фильме «Эверест» есть момент, когда писатель Джон Кракауэр задает вопрос своим напарникам по восхождению: «Зачем? Ведь тут только холод, боль, смерть». А вот зачем вы ходите в горы?


– Для меня это уже просто образ жизни. Первый раз я попал в горы в 18 лет, то есть ровно 50 лет назад. Поначалу больше привлекала просто атмосфера походов – песни у костра, молодежь, взаимоотношения. Затем поднялся на гору – и тоже очень понравилось. Тогда я и поставил себе цель, что хочу ходить в горы: на самые сложные, самые высокие. Как говорил Брэдбери: хотите всю жизнь не работать – занимайтесь любимым делом. Вот я и занимаюсь.

– Был ли хоть один момент, когда вы думали: не могу больше, зачем мне это надо.

– В 1974-м году у меня погибла первая жена и я остался с маленьким сыном – тогда такие мысли действительно были. Но к тому моменту я уже был довольно зрелым альпинистом, чемпионом СССР и по скалолазанию, и по альпинизму. И больше я себе такие вопросы не задавал.

Даже на Лхоцзе (четвертая по высоте гора мира, восхождение на которую по Южной стене считается едва ли не сложнейшим маршрутом в мире – пройти по нему смогли лишь Сергей Бершов и Владимир Каратаев. – Platfor.ma), когда я был уже не то что на пределе, а даже, кажется, за ним, и всю ночь спускал Володю с вершины до нашей ледовой пещеры на 8250 метрах – даже там я не задавал себе этот вопрос. Я понимал, что у меня уже практически нет рук, но продолжал шевелить тем, чего у меня, казалось бы, не было. Это спасло мои пальцы и на руках, и на ногах от серьезного обморожения. Володе тогда, кстати, совсем тяжело было: чудовищная боль внутренних органов, перегрузка от высоты, вымывание кислорода на клеточном уровне. Но даже в этой катастрофической ситуации не нашлось места мысли, что все было зря. Думал: ладно, пусть пальцы «подстригут», но все равно не смогу без гор, буду приезжать хотя бы просто смотреть. Вот такие дурные мысли ночью на высоте 8400.

– Вы были участником первой советской экспедиции на Эверест в 1982-м году и, насколько я знаю, первым прокладывали новый маршрут…

– Да, так получилось, что первый крюк забил в Эверест я. Это был новый маршрут по юго-западной стене и сложные участки мы проходили с Мишей Туркевичем.

– Какие это ощущения, когда вы понимаете, что ступаете по тому пути, где никто и никогда до вас не был?

– Это ведь не только на Эвересте – первопрохождение и первовосхождение – это всегда приятно.

– Тем не менее Эверест – это все-таки особый культ, символ.

– Конечно, вы правы. И предстартовая тревожность, кстати, была серьезная. Я до этого ходил на семитысячники, но выше восьми никто из членов экспедиции не бывал – таких высот в Советском Союзе просто не было. Однако когда мы пришли на Эверест и началась альпинистская работа – прохождение маршрута, страховка, организация лагерей, – то все успокоились: мы занимаемся своим обычным делом, просто чуть повыше.

– Во время той экспедиции вы стали первым человеком в истории, который покорил Эверест ночью. Это ведь вышло практически случайно?

– По сути, это была спасательная операция. Мы с Михаилом Туркевичем находились на 8500. Первая группа должна была подняться и спуститься, чтобы на следующий день пошла наша с Мишей пара. Однако вечером уже на спуске с вершины они запросили помощи: выбились из сил, закончился кислород и припасы. Мы вышли к ним на помощь с кислородными баллонами, компотом и всем необходимым. И на всякий случай взяли с собой дополнительный кислород: а вдруг. Так и получилось – мы привели ребят в порядок, и я по рации обратился к руководителю экспедиции с вопросом: «Можно мы пойдем вверх?» На его месте я бы, наверное, не позволил: ну как, ночь, спасательные работы и вдруг «двойка» идет на вершину. Но я дал радиостанцию первой группе, и они подтвердили, что могут идти вниз самостоятельно. А мы отправились вверх.

В итоге все сложилось великолепно: от места встречи с их парой до вершины у нас ушло всего 50 минут. Затем мы быстро спустились, догнали ребят и помогли им идти до лагеря. Так получилось, что и спасработы провели, и впервые ночью на Эверест взошли.

– А в чем специфика ночного восхождения?

– Вы же понимаете – ночью в горах не ходят. Нам крайне повезло, что не было ураганного ветра. Но температура все равно опустилась до -40. Конденсат, который выходил из-под маски, моментально превращался в ледяной панцирь на пуховке, руки-ноги отмерзали, нужно было постоянно шевелить пальцами. Еще невероятная удача, что было полнолуние и путь освещала Луна. Так что все сложилось благоприятно.

– Ночное покорение высочайшей горы мира – это достижение, которое нельзя превзойти, его можно только повторить. Что вы чувствовали на вершине?

– Пейзаж, конечно, был фантастический. Даже не могли поверить, я кричал напарнику: «Миша, мы же на Эвересте! На Эвересте!» Попытались все это сфотографировать, а немецкая камера Rollei замерзла. Поснимали немного «Сменой», но без вспышки, конечно, ничего особо не получилось. Оставили вымпел донецкого альпинистского клуба, герб Харькова – и спустились.

– На вершине действительно есть кучка камней с повязанными ленточками и тому подобным?

– Последний раз я был на вершине в 2005-м году и видел, что экспедиции оставляют самые разные вещи: иконы, флаги, логотипы фирм-спонсоров. Но за зиму Эверест самоочищается, все это с себя сдувает – и ничего не остается.

– Ваш юго-западный маршрут до сих пор никем не пройден. Почему?

– Так же, как и не пройдены до сих пор наши маршруты через четыре восьмитысячные вершины Канченджанги (гора в Непале с самым высоким процентом смертности среди восходителей, 22%. – Platfor.ma) и неприступную южную стену Лхоцзе. Так вышло, что достижения всех трех советских экспедиций, в которых я участвовал, до сих пор никто не смог повторить. И не факт, что смогут – тогда удалось собрать потрясающую команду из лучших альпинистов мира.

– Это действительно настолько сложные маршруты?

– Можно пошутить, что это никому и не нужно. Как Неуловимый Джо – он неуловимый, потому что никто его и не ловит. Но на Эверест с юго-запада действительно пытались взойти несколько экспедиций. Они даже знали, что в нашем втором лагере есть десятка три кислородных баллонов. Но потом эти ребята подходили к лагерю на 7400, поднимали голову на дальнейший маршрут – и возвращались.

На Лхоцзе были две корейских экспедиции, причем не по нашему маршруту, а по более простому, так называемому «славянскому», как ходил Райнхольд Месснер (выдающийся итальянский альпинист, первым покоривший все 14 восьмитысячников мира. – Platfor.ma) – это по «островам» правее. Два смертельных случая. Вот и все попытки.

Кстати, самая сложная из этих трех экспедиций – именно южная стена Лхоцзе. Команда туда была отобрана невероятно сильная и универсальная. Канченджанга – не техничная, там больше работа на выносливость, не сравнить ни с Эверестом, ни Лхоцзе.


– А какой самый страшный момент в вашей альпинистской жизни?

– Когда при спуске с Лхоцзе Володя Каратаев в определенный момент просто перестал идти. Оставить его я, конечно, не мог, так что там на склоне сейчас вполне могли бы стоять две наши сосульки. Тогда мы всю ночь совершенно без сил спускались до 8250 к ледовой пещере (позже спортсменам удалось спуститься и к лагерю. У Владимира Каратаева были сильнейшие обморожения, лечение которых затянулось на пять лет. – Platfor.ma).

– В составе советских экспедиций было довольно много украинцев. У нас была сильная школа?

– Тремя главными альпинистскими городами в СССР считались Москва, Ленинград и Харьков. Вполне на уровне были Днепропетровск, Донецк, Киев… Это при том, что серьезных гор в Украине нет. Хотя, надо отметить, что в моем родном городе все постоянно покоряют Холодную гору (район в Харькове. – Platfor.ma).

– А как вы относитесь к коммерческим экспедициям?

– А почему нет? Для многих альпинистов это способ заработать, а для коммерческих восходителей – исполнение мечты. Все равно ведь на Эверест будут лезть всегда: это же вершина мира, третий полюс. Проблема только в том, что выше 8000 практически невозможно обеспечить безопасность клиента.

– Насколько серьезно изменилась экипировка за те 50 лет, что вы в альпинизме?

– Снаряжение, конечно, модернизировалось кардинально. Все эти мембранные ткани совершенно изменили одежду. Но нельзя сказать, что восходить стало так уж кардинально легче – высота ведь давит по-прежнему, а проблемы у человека с акклиматизацией и гипоксией те же самые.

– Альпинизм – это ведь дорогое удовольствие?

– Очень. В СССР это был прикладной вид спорта – его связывали с народным хозяйством и армейским делом, так что все расходы брало на себя государство. А сейчас каждый сам по себе. Да и на Западе он считается элитным видом спорта. У меня недавно армянские друзья попросили список снаряжения для восхождения на восьмитысячники. Я им составил перечень из 45 наименований и примерную стоимость – получилось по $5 тыс. на человека.

– А вы сейчас чем занимаетесь?

– Преподаю в Академии физической культуры – спортивный туризм и лыжный спорт. Плюс вожу группы в Гималаи и на Эльбрус (который наша редакция уже покоряла. – Platfor.ma). Сам по-прежнему готовлюсь ходить на семь-восемь тысяч. Как говорится, дури хватает, а вот денег нет.

Автор: Юрий Марченко

http://projects.platfor.ma/sergei-bershov/

Октябрьские каникулы 2о14 года Йорг Верховен провел в Йосемитах. Весьма амбициозной целью стало свободное прохождение самого знаменитого «бигволла» в мире — «The Nose» (5.14/8b+) на Эл Капитане. Впервые он был пройден свободным лазаньем в 1993 году. Хрупкая американка, Линн Хилл, пройдя эту супер-знаменитую линию сказала: «мальчики, оно лезется». Еще большему унижению «сильная половина человечества» была подвержена год спустя. В 1994 Линн прошла маршрут свободным лазаньем за один (!!!) день.

Командообразующая программа в горах Тянь-Шаня. Клуб 7 Вершин, фирма AddWise, казахстанские гиды и Команда Московского Сбербанка...

24 сентября состоялся юбилейный международный забег Elbrus race - была отличная погода, здоровый спортивный азарт и дружеская поддержка, преодоление себя и своих возможностей, и, как следствие, рекорды, в том числе и международные. Спешим поделиться результатами соревнований!

Испытание высотой. Анатолий Букреев: «Русский посол». Интервью с Симонэ Моро Вышел в широкий прокат ожидаемый фильм года – «Эверест» - открывавший не так давно Венецианский кинофестиваль. Профессионалы, альпинисты, просто любители гор и все неравнодушные к настоящим экстремальным «приключениям» увидят мировую премьеру. Это рассказ об одном из первых коммерческих восхождений на высочайшую вершину планеты – но с трагической развязкой. Пусть каждый сам возьмет от фильма свое содержание, главный урок и все эмоции. А мы остановимся на одном из участников той экспедиции, который на грани риска и в полном хаосе вокруг вышел спасать оставшихся в «зоне смерти» людей, но впоследствии обвиненный американским журналистом и «солидарными» с ним издательствами. Анатолий Букреев. Звезда советского и мирового альпинизма. О нем и том международном резонансе вспоминает итальянец Симонэ Моро.

 

Горы имеют власть звать нас в свои края.
Там навсегда остались лежать наши с вами друзья.
Тянутся к высоте люди большой души.
Не забывайте тех, кто не пришел с вершин.

 

Эти строки неизвестного автора Анатолий Букреев написал эпиграфом к своей книге «Восхождение» в соавторстве с американцем Вестоном де Уолтом. В ней величайший альпинист СССР и мира рассказывает во всех подробностях о той трагической экспедиции на Эверест, легшей в основу вышедшего фильма. Книга стала своеобразным ответом на обвинительные «нападки» американского журналиста Джона Кракауэра, также принимавшего участие в том восхождении (в качестве клиента) и оставшегося в живых. Анатолий Букреев выполнил свою работу, на которую он был нанят руководителем экспедиции Скоттом Фишером, по проложению маршрута к вершине и провешиванию перил, не стал пользоваться кислородом и после спустился вниз в штурмовой лагерь по указанию Фишера, оставив группу, как и полагается, с их высотными гидами. Позднее Кракауэр решил, что Букреев зря так поступил и пытался уличить здесь малодушие. Никто тогда и представить не мог, что это удачное восхождение к вершине Эвереста будет зверски «растерзано» сильнейшим циклоном, внезапно обрушившимся на гору и вытянувшим из альпинистов последние силы и жизнь в «зоне смерти» выше 8000 метров. Об этом не догадывался и Анатолий, ожидающий группу в штурмовом лагере. Когда он увидел чуть живых, обмороженных и почти безжизненных редких участников восхождения, не раздумывая пошел наверх, в ночь, в шквальный ураган, в кромешный ад, в ту самую «зону смерти», чтобы вытащить кого еще было возможно.

Более подробно о тех событиях с детальным разбором ошибок, допущенных в организации экспедиции, можно узнать из документального фильма National Geographic «Секунды до катастрофы: в мертвой зоне». Добавим, что десятки, сотни людей со всего мира выражали Анатолию Букрееву свою искреннюю благодарность за спасение альпинистов. Букреева наградили премией Американского Альпийского Клуба имени Дэвида Соулса, вручаемую альпинистам, спасшим в горах людей с риском для собственной жизни, публичной Благодарностью Палаты представителей Конгресса США в 1997 году. Факты говорят сами за себя – решающая роль Букреева в спасении жизней на Эвересте оказалась неизмерима.

Впрочем, советский альпинист получал и другие знаковые награды - орден «За личное мужество» СССР и казахстанская медаль «Ерлігі Ушін» («За мужество»). Его знали и безмерно уважали везде. Он родился в Челябинской области, жил и учился в Челябинске, где дошел до первого разряда в альпинизме, продолжил свой рост как профессионал в Алма-Ате, а «третьим» домом для него стала Америка, где жила его гражданская жена, врач Линда Уайли, и друзья, известнейшие альпинисты и скалолазы США.

Анатолий Букреев в буквальном смысле раздвинул горизонты человеческих возможностей и дошел «до космоса», 21 раз (!!) взойдя на высочайшие восьмитысячники планеты. Он прошел первый в мире траверс всех четырех вершин третьего восьмитысячника в составе Второй Гималайской экспедиции СССР на Канченджангу (8586 метров), установил мировые рекорды первых скоростных забегов на Эльбрус (5642 метра) и семитысячник пик Ленина (7134 метра) – запредельные достижения, которые не смог повторить за десятки лет никто в мире. Хотя попытки продолжаются – буквально сейчас на Эльбрусе проходит десятые по счету международные соревнования International Elbrus Race, целью которых ставится достижение (а точнее максимальное приближение) к нереальному результату скоростного забега Букреева на восточную вершину Эльбруса. Профессионал высочайшего класса. Знаменитейший в мире высотный гид. Настоящий альпинист. Заслуженный мастер спорта СССР. Обладатель звания «Снежный Барс» за восхождение на все семитысячники СССР на Памире и Тянь-Шане.

Список его достижений безграничен и неисчерпаем. Сколько мог бы рассказать он всего! Но мы не можем поговорить с ним – Анатолий погиб при восхождении на свой двенадцатый восьмитысячник в 1997 году зимой. Гора Аннапурна «оставила» его у себя. Анатолий шел в связке с итальянцем Симонэ Моро, но внезапно огромный снежный карниз, вблизи которого находился Букреев, обвалился, спровоцировав гигантскую лавину и сравняв все вокруг в белое, бесконечное снежное поле. Симонэ чудом выжил. Но он вряд ли когда-нибудь забудет тот день… И сегодня мы беседуем с Симонэ Моро, членом Международного Союза горных гидов (UIAGM), профессиональным итальянским альпинистом, который согласился ответить на некоторые наши вопросы о его лучшем, по его собственному признанию, друге жизни – Анатолии Букрееве.

 

 

Симонэ Моро

– Симонэ, вы четырежды поднимались на Эверест, дважды на Лхоцзе (8516 м, четвертый по высоте восьмитысячник в мире), потом была Шишапангма, Чо-Ойю, Макалу и другие вершины. В общей сложности у вас 12 восхождений на восьмитысячники. Что вами движет – и, в целом, зачем люди ходят в горы?


– Не могу сказать обо всех людях, но что касается меня – я хожу в горы, потому что нахожу там счастье для себя. Я становлюсь счастливым человеком во время восхождений, а счастье и свобода – самые важные вещи в нашей жизни.

– Как и где вы познакомились с Анатолием Букреевым? Когда зародилась ваша дружба?

– Это произошло в октябре 1996 года в базовом лагере восьмитысячника Шишапангма. Потом мы вместе с Анатолием поднялись до второго базового лагеря… С тех самых пор мы друзья.

– Какое значение и смысл принесла дружба с Анатолием Букреевым в вашу жизнь?

– Он был моим самым большим и самым лучшим другом – пусть даже мы и провели вместе всего 15 месяцев. Очень глубокий человек. Он был мне братом, наставником, другом, невероятно масштабной, но скромной личностью.

– Каким вы его помните – как человека и профессионала?


– Он был Гигантом. Скромным гигантом. Он был первозданной и совершенной «машиной», способной выживать в самых жестоких условиях. Сильный, как «Бульдозер». Очень чистый человек… Никогда не лгал, всегда говорил напрямую без намека на фальшь. Анатолий был прямым человеком. Его легко понимали.

– Симонэ, вы однажды сказали: «Моя огромная благодарность снова и снова Анатолию Букрееву. Без него я не был бы таким восходителем, каким являюсь. Никогда не забывайте о нём, потому что он был примером вашего экстраординарного величия». Что вы подразумевали под «экстраординарным величием»?

– Что ж, таких людей, как Анатолий, было очень мало. Он - «русский посол» в мире. Ни тени высокомерия. Невероятно сильный. Всесторонне уважаемый. При этом очень мягкий. Он был всемирно признанным альпинистом, одним из величайших на все времена. Не кажется ли вам, что Россия должна быть благодарна такому человеку, как Анатолий? Он сделал себя сам и стал тем, кем стал. Его известность пришла в Россию извне. А сейчас его почти забыли. Нет соревнований в его честь, каких-то мероприятий в его память. Это грустно…

– Кстати, почему вы однажды произнесли фразу о том, что Анатолия Букреева не понимали на родине до конца?

– Анатолий был русский, родом из России, жил в Казахстане, а уехал за границу, решив стать профессиональным альпинистом. Для меня странно, что он стал всемирно известен прежде, чем о нем широко узнали в России. Он бы мог стать героем в России и получать спонсорство там, вместо того чтобы уезжать куда-то в поисках удачи.

 

 

– То есть вы не очень относитесь к России?

– Я люблю Россию как свой второй дом. Я люблю русскую ментальность, русских альпинистов, которые настолько отличаются от каких-либо других альпинистов в мире. В свое время я открыл для себя и Дениса Урубко, помогал ему, чем мог. Альпинизм старого советского стиля сейчас уже на исходе, так как наступило время ходить на вершины в маленьких группах. Но русские, как и поляки, остаются сильнейшими в высотном классе. Хотя есть и некоторые «западные» исключения. (улыбаясь)

– Поговорим о той трагической экспедиции на Эверест в 1996 году, о чем написана не одна книга, а сейчас вышел в широкий прокат и художественный фильм («Эверест»). Анатолий Букреев в итоге спасал ночью, без кислорода и в одиночку всех членов команды, которые так или иначе смогли спуститься с самой вершины. Американский журналист Джон Кракауэр в своей книге «В разреженном воздухе» пытался «обвинить» Анатолия Букреева, уличая его в малодушии. Могли бы вы объяснить свою точку зрения, были ли хоть малейшие основания под его претензиями, зачем он это делал?

– Это долгая история. Я отразил свое мнение относительно нее в своей книге. Если кратко, что Кракауэр написал интересную книгу, заработав на этом миллионы долларов. Единственный нюанс: его книга – это ложь, лишь частное мнение автора на те события, которое выдавалась остальному миру как нечто, во что надо верить. И этому верили. Анатолий Букреев был обвинен неопытным новичком в горах, каким был Кракауэр, у которого однако имелась власть прессы в руках. Анатолий Букреев – это профессор, мастер. Кракауэр – начинающий школьник в горах...


– Вы были рядом с Анатолием на Аннапурне. На ваших глазах сошла лавина, он остался там… Что вы чувствовали в тот момент? Какие мысли мелькали у вас? Был ли шанс выжить у него тогда?

– Я не вижу этот момент в ночных кошмарах - но никогда его не забуду... Все детали той трагедии я описал в своей книге. Очень хотел бы, чтобы кто-то перевел ее на русский язык когда-нибудь.

– Да, что касается книги… «Комета над Аннапурной». Почему дали ей такое название?

– Комета – это звезда. Самая красивая звезда, которая является символом Рождества. В 1997 году это был как раз день Рождества (25 декабря – прим. авт.), когда Анатолий погиб. И сейчас он остается самой важной звездой в горах и в моей жизни.


– Действительно ли легендарный Райнхольд Месснер, которого окрестили «альпинистом всех времен и народов», назвал Анатолия Букреева самым сильным альпинистом-высотником ХХ века в мире?

– Да, абсолютно!

 

 

– Симонэ, кого еще из советских, российских альпинистов вы знаете, уважаете?

– Борис Коршунов , Валерий Бабанов , Алексей Болотов , Юрий Кошеленко, Александр Ручкин, Денис Урубко , Ринат Хайбуллин, Александр Одинцов и многие другие.

– Альпинизм популярен сейчас в Италии?

– Очень популярен. В Италии на каждый временной период истории есть самые знаменитые в мире альпинисты. Кассин , Бонатти , Месснер , как пример.

– Ваши пожелания всем альпинистам...

– Оставаться друзьями и оставлять далеко в стороне все споры. Я желаю всем альпинистам – и не только им – достигать рекордных целей и результатов.

– Спасибо за интервью.

– Спасибо.

 

 

 

 

Источник

Фильм выходит в свет 22 октября

По поручению ветерана Альпинизма Георгия Владимировича Калинина, делюсь его рассказом, освещающим то далекое время восхождения на вершину Саук Джайляу. Район альплагеря "Дугоба".

Георгий Калинин. Мастер спорта СССР по альпинизму, неоднократный призер Чемпионатов СССР и Вооруженных сил, тренер команды ТуркВо в период Афгана. Автор книг - "Фортамбек и его вершины", "Вершины ледника Бивачного", "Белые вершины Заалая".