Мик оставил Пола ради Вика, Пол нашёл Ника – и у всех получилось!
Как альпинисты лондонцы Мик Фаулер и Виктор Сондерс выросли в формате одной связки. Они вместе начинали и вместе стали признанными мастерами. До 1987 года в основном восходили вместе. В их активе, в частности, новый маршрут (или вариант) по Северной стене Северной Ушбы. А мировую славу им принесло восхождение по стене вершину Спантик, или может быть то, как они его подали. В частности, книга Сондерса «Elusive Mountain» получила престижную премию Бордмена – Таскера.
1987 год
Не то, что между ними возникло какое-то непонимание или какие-то трения. Я сам видел, что они лазили и тренировались на скалах вместе. Но в больших горах вместе ходить перестали. Просто так сложилось. То у Мика рождался ребенок, то у Вика. То один по работе не мог выехать, то другой. Так и разошлись их дороги. Виктор устал от лондонской дороговизны и уехал в Шотландию. Бросил архитектуру, стал зарабатывать гидом. Затем сменил дислокацию и вот уже 20 лет живет в Шамони. Мик же сумел сохранить верность своей профессии, с неплохим заработком, но не очень престижной в обществе. Он – налоговый инспектор, теперь уже заслуженный ветеран фискального труда, начальник. Его профессия – объект для шуток, часто злых. А вот попробуйте пошутить на тему профессии гида! И переезжал Мик только в рамках Большого Лондона, и посетил не так много стран.
Виктор ездил по миру, обслуживая клиентов, несколько раз восходил на Эверест, несколько раз был на Эльбрусе, восходил в Безенги, в горах Средней Азии… Мик мог выезжать реже, но сам выбирал объекты восхождения, тщательно готовился и выдавал одно за другим выдающееся восхождение. Его фамилия постоянно на слуху при обсуждении кандидатов на получение «Золотого ледоруба». В последние годы его постоянным партнером стал Пол Рамсден, профессиональный путешественник, специализировавшийся в молодые годы на спелеологии. Вместе они получили пару «Золотых ледорубов», удивляя мир смелыми решениями на неведомо как открытых ими стенах.
Но вот почти 30 лет спустя прошло воссоединение связки Сондерс – Фаулер. Заслуга, а может вина, в этом принадлежит двум людям. Французскому журналисты Эрику Виола и не менее французской, знаменитой альпинистке–скалолазке Катрин Дестивель. С подачи Катрин (как издателя) Эрик подготовил к изданию на французском языке книгу под названием Les Tribulations de Mick et Vic, такой авторизованный перевод книги написанной Виктором. Получилось неплохо, авторы уже получили престижную премию на фестивале в Пасси.
Подготовка книги стала поводом для того, чтобы встретиться Вику и Мику. Ну а дальше, родилась красивая идея возрождения ставшей уже исторической связки.
Мик и Вик еще не вернулись домой из Индии, они только издалека прислали сообщение об успешном восхождении по стене на вершину под названием Sersank. Высота горы около 6100 метров, подъем занял пять дней, спуск - три … Что это такое – скоро узнаем. Думаю, что что-то похожее на гору, которую «сделали» их друзья…
Партнером Пол Рамсдена в этом году стал еще один заслуженный британский боец, прошедший через все возможные горные «ады и раи». Это опытнейший Ник Баллок. И они с Полом уже опубликовали отчет о своем восхождении. Всё было сделано в силе Мик – Пол, или Вик – Мик…
Вот материал, в переводе Елены Лалетиной…
ибет, Nyainqentangla Юго-Восточная (7046 м) по Северному контрфорсу.
Nyainqentangla South East via the North Buttress.
The North Buttress of Nyainqentangla South East first ascent by Paul Ramsden/Nick Bullock. 1600m. ED+
Descent via the East Ridge into the South Valley. October 2nd and back into the valley, 8th.
Я сидел в палатке и сине-полосатом брезенте, нашем импровизированном доме. Пол Рамсден сидел рядом. Слева от нас стремительная ледниковая река билась о серые скалы – их выгладил постоянной серый поток. Мы были первыми людьми с Запада, пришедшими сюда, чтобы осмотреть эту долину к северу от вершин Nyainqentangla. "Нет, с этой стороны не подняться". Это всегда заставляет волноваться. "Нет, тут не подняться, слишком круто, никто тут еще не прошел". По правде говоря, вряд ли кто-то прошел хоть с какой-нибудь стороны, ведь этот небольшой район с четырьмя высочайшими вершинами Nyainqentangla, окруженный тысячей миль с востока и запада, был загадкой, сюда очень сложно получить пермит, требовался какой-то трюк, колдовство, но йоркширцу, сидящему справа от меня, каким-то образом это удалось.
Прошло несколько дней, и настало время акклиматизироваться и осмотреть район, который предстоит открыть. До сих пор мы видели только несколько фотографии, сделанных с большого рассстояния Томом Накамура, отличные снимки, поражающие воображение, но они не отражали район по-настоящему, а лишь дразнили возможностями, и поэтому мы сейчас должны пройти семь-восемь миль, чтобы включиться и начать знакомство.
Был очевиден путь по ребру Nyainqentangla I, но что дальше? В переписке перед экспедицией Пол часто упоминал огромную Северную стену, почти не видную на фото, но на Google Earth она просматривалась, и, вроде бы, здесь могли быть возможности. Мы вышли из базового лагеря с грузом, достаточным на несколько дней. ВС был на высоте 5000м, поэтому мы остановились на небольшой травянистой поляне за моренной грядой, с ручьем и яками, на 5400 м. При взгляде на четыре семитысячника, два из которых были, по сообщениям, нехоженными, возможный путь просматривался лишь в нижней части одного из монолитов, который местные жители называли к Nyainqentangla юго-восточная, и этот склон очень заинтересовал Пола.
На второй день акклиматизации мы поднялиь чуть выше, пока большие птицы кружили высоко над головой, прежде чем в конце концов поставили лагерь во второй половине дня. Сокровенная стена открылась, драматичная, треугольная, нависающее чудо... Между Полом и мной проскочила искра. Эту стену, эту нехоженную стену на нехоженной горе было почти невозможно описать без использования превосходной степени, это был сон, это были ручейки, лед, снежные поля, aretes – стена чем-то напоминала массивного монстра Маттерхорн, и мы поняли, на том самом месте, что восхождение начнется на 5400m и до вершины 7046m, по стене 1600 м. Мы с Полом стояли и строили воображаемые линии, больше не нужно было ничего искать.
Погода была сложная. Почти каждый день было солнце, дождь, снег, ветер, слякоть, туча, гроза, град. Ни один день не был похож на другой, и, как правило, текущей погоды хватало ненадолго, пока не проявлялся какой-либо другой метеорологический выверт. Мы не планировали для этого восхождения ждать пятидневного "окна" приличной погоды, потому что у нас не было источника прогноза, мы рассчитывали только на себя. И сидеть в ожидании было не очень желательно, хотя мы надеялись, что "окно" наступит. .
checking it out on the acclimatisation. Pic credit, Paul Ramsden. Акклиматизация.
После пяти дней акклиматизаци, в т.ч. с плохой погодой, в т.ч. с отдыхом (для меня), мы с Полом собрали вещи и поднялись в долину. Разбив лагерь под треугольной стеной, ощутили свою мизерность. Стена была огромной. Ночью шел град и выпало несколько дюймов снега. У нас был запас времени, поэтому мы оставили снаряжение и сбежали обратно, но не надо забывать, что это была экспедиция Рамсдена, а Рамсден не был расположен ждать, поэтому только один день отдыха - и мы вновь разбили лагерь под стеной. В этот день подхода мы были награждены первым полностью солнечным и сухим днем с самого момента прибытия, и это должен был быть знак, сигнал от богов, сулящий удачу, но, конечно, такого не случилось, это была просто еще одна случайно выпавшая карта из мешка погодных сюрпризов этого района.
В первый день был глубокий рыхлый снег, и много всего, в целом день получился драматичный и захватывающий. Мы начали восхождение, и вновь погода была приличная, и хотелось бы, чтобы продержалась такой еще хотя бы день, глядя вверх на крутой и технически сложный путь, который мы уже мысленно считали ключом, с крутыми, местами нависающими ледяные речками.
Myself taking the turn to put in a track the evening before… pic, Paul Ramsden.
Paul on day one. Pic. Пол, день первый.
Myself, day two. Pic credit, Paul Ramsden. Ник, день второй
День второй. Вид из открытой палатки торопил нас стартовать достаточно рано. Через несколько часов я пролез верхнюю часть, очень сложную, гнилой, нависающий лед. Пол подошел ко мне, и мы решили, что пора здесь остановиться на ночлег.
Myself approaching the steep stuff, day two. pic credit, Paul Ramsden. Ник, день второй.
Paul on one of the steeper sections day two. Пол, день второй.
An excellent night was had by all! Paul happy with his tent and hammock.
Третий день был коротким и решительным. Мы изначально наметили линию, соединяющую три ледовых поля с правой стороны, но после первого и тяжелого второго дней, нас одолевали сомнения, и в конце-концов, мы склонились к снежной полке, ведущей влево прямо на очевидный контрфорс, т.е. это был прямой путь к вершине.
Paul traversing to my position, day three. Пол траверсирует.
Мы закончили рано и выкопали небольшую лощадку, которую увеличили сеткой для снега - нарастили выступ еще больше. Пол поставил палатку, радуясь таланту своей тещи, которая сшила специальный брезентовый лист, который сейчас был закреплен на якоре с помощью ледобура и поддерживал дополнительный снег, увеличивая полочку. Вечером пошел снег, мокрый снег, град, сопровождавшийся сильными порывами ветра, типа, "наш отпуск закончился".
Четвертый день был довольно долог, мы оставили наш лагерь на месте, и поднялись до 6700m и снова построили снежный выступ благодаря синему брезенту, скроенному далеко в Ноттингеме. Снег бушевал всю ночь.
More lung busting on day five. Больше перебора легких на пятый день.
Пятый день. Пятый день. Что о нем рассказать, кроме того, что на пятый день шел снег, а потом светило солнце, прежде чем ветер усилился еще до того, как Пол и я стояли на вершине в полдень. Я признаюсь, был очень счастлив. Пол тоже был счастлив. Погода была не слишком плохой, и идея спускаться по линии подъема (в случае плохой погоды) была отвергнута. Поэтому мы пошли траверсом до Восточного гребня к в его высшей точке, чтобы затем повернуть налево к бесконечным снежным полям обратно к "своей" долине и " нашей " хорошо знакомой морене и, наконец, к базовому лагерю.
Summit Selfy.
И тут, как по команде, тучи решили завернуть нас в наших мечтах, но, будто почтовый голубь, Пол шел решительно через ребро и вниз через сомнительные снежные склоны. Облака стали еще гуще, снег белее, крутизна больше, рельеф более опасный и, после того, как пересекли три бергшрунда, мы остановились, чтобы поставить палатку в одной из обнаруженных дыр.
Я не боялся, мы уже побывали на вершине, и погода была не так уж и плоха. Если только облака разойдутся завтра утром, и мы найдем нужный кулуар, ведущий на северную стену, и траверс к нижнему гребню, и, наконец, к нашему снежному склону, выходящему на морену, т.е. к безопасности... и тогда все будет ОК.
Сразу после наступления темноты пошел снег, и снег, и снег еще. Я лежал, не спал вообще, а думал, зачем мы не спускались по линии подъема? Теперь мы застряли где-то выше 6500м в бесконечных снегах, еда кончается, и непонятно, как выбираться. О чем мы думали? Мы поднялись по линии, мы выиграли, теперь мы где-то у черта на рогах, и можем погибнуть.
Шестой день, и все еще идет снег, а снаружи все белое. Надо оставаться на месте, но к 9 утра ветер стих, снег прекратился, и мы выдвинулись. Количество снега было угрожающим, но что было делать? Сидеть и надеяться на чудо?
Наш Йоркширский почтовый голубь смог-таки найти вход в кулуар, ведущий от верхней кромки до нижней гряды прямо вниз по Северному склону. Способность Пола вынюхивать линии и проходить технические участки была поразительной, сказался и его возраст и весь его альпинистский опыт. В итоге, пройдя несколько серьезных плит, мы достигли нижней гряды, достигли точки , где надо было повернуть налево, но путаница ледяных дырок и нависаний изменила наш план, и мы повернули вместо этого направо, в Южную долину, пока не остановились на выполаживании.
Седьмой день был долгий трудный, это не просто путь через нагромождение морен и речек, который после семи или восьми часов, привел нас обратно в реальность недалеко от деревни и дома, откуда мы начали, и дома, в котором остановился тибетские офицер связи.