Аконкагуа — школа жизни, часть 3. Вершина
Непривычно ощущаются клавиши компьютера после легкого обморожения пальцев. Лицо быстро зажило, а вот ремень все также свободно болтается даже после недели плотного питания. Организм никак не может насытиться и напиться вдоволь, аппетит все еще зверский как будто я продолжаю ходить по горам. Это все эхо Аконкагуа, вершины Анд высотой 6962 метра над уровнем моря.
Автор: Ramezess. Окончание. Начало смотрите здесь: часть 1 и часть 2
Закончился ледник, осталась лишь каменная пирамида. До вершины рукой подать, мое зрение падает. Пропадает четкость картинки, я даже помню, как сказал Вите – «У меня камни двигаются», а он ответил — «Так они реально двигаются». Ответ ввел меня в ступор, неужели у Вити тоже глюки? В своих глюках я уже не сомневался. Мне кажется, что камни двигались, поскольку мозг обрабатывал изображение правого и левого глаза с задержкой и «склеивал» картинку не сразу. Это как если посмотреть на камень одним глазом, потом другим, а камень как будто в разных местах при этом. Но стоит посмотреть двумя как он неподвижно стоит на своем месте. Так вот у меня правое и левое изображение чередовались, а не склеивались. Это единственное разумное объяснение, которое приходит в голову. Но тогда было стремно, я потихоньку терял концентрацию. Анализируя этот момент после спуска, я четко понял каким образом умирают люди в горах. Ты как будто засыпаешь – все внутри медленно затухает, тело обмирает, контроль над ситуацией уходит, рано или поздно ты совершаешь одну ошибку и тебя уже нет.
СО мной именно это и случилось — метров за 20 до вершины меня выключает, падаю в ноги Лены и скатываюсь ниже на большой камень. Помню как во время падения слышал сквозь сон крик Лены, далее я очнулся и сел на камень. Вокруг начались разговоры, я старался сфокусировать взгляд хоть на чем-то и держать равновесие. Ко мне подошел Витя, а Евгений повел группу на вершину.
– «Ты как?»
— «У меня закончились источники питания» — что-то наподобие этого выдал я. Почему я так сложно сформулировал ответ? Как будто моя операционная система решила перезагрузиться и Витя общался с моим «биосом».
– «У меня есть углеводный гель, сейчас я его достану» — мой «биос» нашел решение.
И далее рука сама расстегивает куртку, быстро достает из кармана углеводный гель и выдавливает его в рот. Сознание резко вернулось, я подвигал всеми конечностями и не ощутил боли. Несмотря на это первая мысль была не идти дальше, ведь еще перед стартом я себе сказал, что сдамся, если развернет гид, либо если потеряю сознание. Факт налицо, я упал. Не успел я ничего сказать, как в голове рождается вторая мысль – «Если сейчас пойду вниз, мне засчитают вершину?» Далее я колебался озвучить вопрос или нет. Если я правильно помню, то я его все же не озвучил, поскольку Витя меня опередил словами –«Пошли наверх». Гид сказал, надо делать. Я встал и пошел, думать о другом не было сил.
На вершину зашел последним, все уже фоткались. Особенно долго растягивали флаг Кипра Роман с Димой. Они, конечно, оба красавцы. Как потом выяснилось, Роман тоже ловил глюки и чувствовал себя неважно. Но больше удивил Дима, который всю экспедицию до этого вел себя тише воды ниже травы. Самый уравновешенный и спокойный участник, он часто оказывался в тени громкого Макса и красноречивого Романа. Дима не выделялся из группы, не проявлял характер, не ставил рекордов, не бежал впереди паровоза и вообще никак особо не привлекал внимание. Я только запомнил, как азартно он рубился в карты и перуду, но где альпинизм, а где настольные игры? А тут он стоит на вершине, держит флаг и улыбается! Вот ведь хитрец! Дима – самый загадочный участник группы. Дима, спасибо тебе за игру, это была действительно красивая партия с твоей стороны.
Время было около 17 часов дня, нужно резко валить вниз. Гиды приняли решение меня с Леной обвязать веревкой, которой нас будет страховать Евгений. Пока мы обвязывались поверх пуховиков прошла вечность, все убежали. Но лучше так, чем поторопиться и упасть, а я почему-то не сомневался в том, что рано или поздно снова упаду. Поэтому мысль о страховке грела мою душу, я был рад идти как собачка на привязи. Мы начали плавно спускаться, чувствую, как меня дергает Евгений. Шли мы медленно, втроем идти в связке одно мучение, особенно когда нет сил банально скоординироваться, договориться и идти в одном темпе. У меня даже не было сил обернуться и посмотреть, что происходит позади, я просто реагировал на ослабление веревки и двигался вниз. Как я понял позже, там было все непросто, поэтому мы с Леной в долгу перед Евгением за безопасный спуск!
Втроем мы как-то добрели до пещеры, где сидели наши, было радостно увидеть банду вновь. Благодарю Евгения за то, что поверил в меня и отвязал. В тот момент я только-только начал приходить в себя, риск падения все еще сохранялся, но ровный склон с пухляком уже не представлял опасность. Потихоньку глюки уходили, голова работала лучше.
5 часов подряд мы спускались в лагерь наблюдая красивейший закат, а затем и звездное небо. Монотонно топать вниз по «сыпухе» очень надоедает. Решил идти сбоку от тропы по чистому снегу, под ногами срывались микролавинки. Со временем эта забава надоела, и я увидел как Сергей пронесся вниз на спине. Гениально! Надо просто сесть, приподнять ноги и толкнуться палками, чтобы начать катиться с этой горки. Уклон был ровный, снег и рельеф под ним тоже, порой получалось прохватить метров 50, а может и все 100. Дурной пример заразителен, все попробовали спускаться на попе. В итоге кто-то набрал всю спину снега, кто-то потерял палки, кто-то ударился ногой. Одна Лена честно шла с Евгением позади всех превозмогая боль в колене. Еще помню, как на спуске однажды догнал Марину с Мишей, а они говорят – «Прикольный у тебя нос». Снимаю варежку, трогаю нос и в руке остается кусок льда, повторяющий форму носа. Так я понял, что дела мои плохи, нужно было что-то предпринять по приходу в лагерь.
В конце спуска нас всех встречал Андрей Березин с теплым чаем, это было превосходно. Андрей постоянно оказывался в нужных местах – поднимаешься в лагерь, а он кипятит воду и наливает тебе чай. Спускаешься в лагерь – он уже тут и накрывает на стол. Евгений с Леной спускались ночью – он пошел их встречать. Упала перчатка на спуске, Андрей как раз шел позади и подхватил ее. Не знаю насчет «Ржавого койота», как его называют коллеги, а вот «Фея Крестная» самое то.
Оставалось дойти пару сотен метров по горизонтали до нашего лагеря, но даже это далось с большим трудом. Никто ходить не мог, но все как-то передвигались. Помню, как вдруг снова догнал Мишу и Марину, которые стояли на тропе. Я сразу решил, что они уже побывали в палатке и по-дружески вышли встречать остальных, ведь они были впереди меня на полчаса точно. Понимая, что мы все обгорели и обморозились за эти сутки, я надеялся, что они уже нашли крем «Бепантен» и готовы им поделиться. Ничего лучше не нашел как попытаться деликатно им об этом намекнуть — «А вы уже нашли Бепантен?». На что услышал ответ, что они ищут палатки. До меня не сразу дошел смысл их ответа, я просто не мог поверить, что они потерялись. Наши палатки были впереди по курсу, я это знал и убедил их в этом. Они ушли вперед, а я нет. Максимум, на что я был способен – это сделать 2 шага подряд и потом стоять на палках отдыхать.
Добрел наконец до палатки, и обнаружил сильно занесенный снегом вход. Значит, Шерзода там нет, иначе бы вокруг палатки были следы. Дима предположил, что Шерзод спустился вниз днем, чтобы ночевать в базовом лагере, это прозвучало вполне логично. Скинул кошки и рюкзак возле палатки, почему-то заела молния на входе. Ковыряться в снегу голыми руками долго не мог и решил поискать помощь в общей палатке. Первым делом спросил видел ли кто Шерзода. И кто-то мне ответил, что Шерзод 15 минут назад ушел из лагеря в поисках крема после обморожения. Для меня это был бальзам на душу, что мой дружище где-то рядом и, наверное, скоро вернется с кремом. Стоп, но как это возможно, если следов вокруг палатки нет?! Было ощущение загадочности и нереальности происходящего, я как будто был в трансе. Березин кипятил воду и потом поставил вариться рис с какой-то приправой, в общей палатке начали появляться другие участники. Тоже в полутрансе, все хватали кружки и просили чаю. Где-то около 23 часов собрался с силами и пошел откапывать другой вход в палатку. Заползаю в предбанник и слышу голос внутри. – «Рома, это ты?» В тот момент это была величайшая радость, я пришел домой и мой друг тут, он не ушел вниз! Но почему нет следов? Оказалось, что Шерзод днем спустился с Вовой в лагерь, залег в палатку, уснул и решил не выходить до самого утра. Но кто тогда ходил искать крем? И где в итоге «Бепантен»? Это уже не играло роли…
На следующий день мы спустились в базовый лагерь, но оттуда ранее уже отправились в Мендосу Юля, Оля и Марьяна. Жаль, что они не зашли – Юля рассказывала, как сделала половину Ironman, Оля как героически заходила на Эльбрус. Юля по характеру очень амбициозная, сильная, волевая. Ей не терпелось испытать себя, она с трудом сидела на месте. Энергия в ней кипела и вырывалась наружу. Наверное, она как-то неверно рассчитала свои силы или здоровье подкачало, но поднималась она небыстро, попала во вторую группу и осталась без вершины. Уверен, что и Юля, и Оля, и Марьяна получили ценный опыт, который позволит им в следующий раз правильно подготовиться, распределить ресурсы и достичь вершины.
В заключение много всего хочется сказать, но концовку рассказа я придумал еще на горе.
За эти две с небольшим недели мы прожили целую жизнь похожую на школу. Знакомство в Мендосе, поиск друзей — начальные классы прошли на первых акклиматизационных выходах на горках пониже. Спортивные тренировки, вечерние посиделки, кино в палатке, песни под гитару, азартные игры и алкоголь, много алкоголя – взросление прошло в базовом лагере. Буквально за неделю средних классов наш звездный состав учителей постарался максимально подготовить к предстоящему экзамену. Вершины достигла половина участников, в сложившихся условиях это сравнимо с красными дипломами. Вне зависимости от результата у каждого участника за плечами своя история Аконкагуа, там приключений и переживаний наберется еще на десяток подобных рассказов. 12го января нас всех ждал гала ужин в Мендосе, мы славно пошумели! Ощущение было такое, что за столом собрались лучшие друзья знакомые с детства. За короткий срок мы как-то так сроднились, как будто прожили совместно целые годы. Наши забавно обгорелые лица были полны счастья прожитых дней и тоски грядущего расставания. Похожие ощущения были на выпускном, поэтому для меня экспедиция на Аконкагуа запомнится как школа. Школа жизни.
