Горы книг. Райнхольд Месснер и «убийство невозможного». Статья Юрия Кошеленко

«Альпинизм является реакцией на современную жизнь больших городов, на удаленные от природы условия городских жителей. Он находит свои глубокие корни в физических и духовных потребностях нашего существования. Не так давно родившись в европейских Альпах, альпинизм очень быстро стал важным фактором жизненной деятельности и духовной культуры, так как ведет за собой уравновешивание между цивилизацией и влечением к природе».       Готфрид Мерцбахер.

Высокая энтропия в альпинизме. 

Предназначение альпиниста – совершать восхождения, возможно, таким образом, спокойная умеренная жизнь большинства уравновешивается риском и осознанными лишениями единиц.

У каждой горы своя красота, свой характер. Как слова выражают говорящего, так пропорции высоты и рельефа выражают красоту вершины.

Что в моем понимании имеет ценность? Наверное то, что вдохновляет своей уникальностью двигаться к нему через преграды. В нашем мире серийного производства, когда тиражируются не только вещи, но смыслы и образы, поиск подлинного, не затронутого абракадаброй шума становится важной частью реализации. Для меня альпиниста со стажем это конечно прежде всего новые малоизвестные горные районы и харизматичные непройденные вершины и стены.

https://ic.pics.livejournal.com/yurikoshelenko/24709696/113978/113978_original.jpg 1519w" alt="" width="1073" height="1050" />

Я думаю, альпинизм не изолирован от тех процессов, что происходят в обществе. Я наблюдаю как за последние 20 лет поменялись ценности ради которых люди рискуют жизнью и здоровьем, не многие теперь понимают что риск сам по себе приносит благость счастья. Открытие само по себе имеет ценность. А подлинные достижения не имеют прямо пропорциональной зависимости от инвестированных капиталов.

К моменту, когда наше поколение альпинистов из России стало совершать значимые восхождения в топовых горных районах, за пределами бывшего СССР у нас уже был свой опыт и традиции на Кавказе, Памире, Алтае и Тянь-Шане, в альпийском стиле были многократно пройдены грандиозные стены на Хан Тенгри и Пик Коммунизма, другие сложные высокие вершины Памира и Тянь-Шаня. Конечно большое влияние на альпинизм оказывали условиях жесткой конкуренции чемпионатов СССР. Логика соревнований в ту пору склонялась больше к доминированию абсолютной сложности, но даже тогда в 70е/80е, годы команды применявшие в избытке болты на технических маршрутах, не занимали высокие места в соревнованиях, индустриальный альпинизм не котировался. Получив возможность ездить во все горные районы мира, в том числе и Гималаи, нашими альпинистами во многом и в ущерб своим достижениям в высоких горах Памира и Тянь-Шаня был перенят осадный стиль прежних, уже устаревших достижений в Гималаях. Я сам участвовал в двух таких экспедициях и пытался, находясь в проекте, донести до восходителей свою правду.

Перила, если это делается по шаблону, по привычке, без рассмотрения даже гипотетической возможности других вариантов восхождения, купируют в альпинизме его главный смысл, дух приключения, порождаемый неопределенностью. На первый взгляд, такое восхождение даже труднее, надо сделать много работы, занести много груза, установить лагеря, пролезть - спустится, еще, еще, много времени, много людей, все задействованы. Но, по сути, чем больше стоит лагерей и закреплено перил, тем меньше в восхождении новизны и высокого полета. Это только работа. Гора перестает быть очень опасной в своей непредсказуемости, всегда можно укрыться в лагере, быстро сбежав по перилам.

Конечно, здорово, когда твои проценты по мере удлинения перил растут. И вершина все ближе. И, наконец, вот оно достижение.

Возможно, на каком то начальном этапе альпинисту нужно попробовать осадный стиль. Но чтобы двигаться дальше необходимо развитие того самого естественного альпинизма, когда берут немного снаряжения, немного еды и есть только одна попытка. Процент успеха не так велик, как при осадной тактике. Вершина может остаться не достигнутой. Риск для жизни гораздо больше, вниз не ведет спасительной дороги, и в базовом лагере не обязательно ждет добрый доктор. Но зато каждый день - это целая жизнь, состоящая из мгновений, в каждом из которых новизна, каждый день все в первый раз, лезть надо быстро и эффективно, маршрут видеть внутри себя и ориентироваться на горе благодаря этому видению. Это всегда новый опыт и в первую очередь, это опыт души.

Альпинисты и вершины находятся во взаимодействии, и чем больше любишь горы ради них самих, тем больше они дарят тебе непревзойденной радости открытия в себе самом и окружающем мире новых граней, поэтизируют твое сознание, наполненные ими дни становятся стержнем памяти о твоей жизни, позитивным опытом нестыдных свершений. Нельзя в горах быть только практичным, необходима толика любопытства и романтики.

Конечно сейчас ситуация уже отличается от середины нулевых, этические правила, в частности провозглашенные Тирольской декларацией оказывают влияние на стиль восхождений, поведение альпинистов в горах. Тем не менее, мы видим, как серьезно загрязнены мусором топовые вершины, в том числе в Каракоруме и Гималаях. В альпинизм сейчас приходит очень много новых людей, большинство из них не имеют представления о какой либо этике, они покупают услугу восхождения за деньги. Для них строятся дороги из перильных веревок, устанавливаются палаточные лагеря, технологии из внешнего мира демонтируют прежнюю обособленность альпинизма. Это чем то похоже на эпоху переселения народов времен поздней античности. Культурный слой «идейных» горовосходителей размывается людьми из другой вселенной. У нас в России это чувствуется особенно сильно.

Если попробовать воспользоваться методом троичности в применении его к горовосхождениям, то получается: есть «Нестяжатели", в альпинизме это те, о которых русский бард Высоцкий когда то пел: "Весь мир на ладони, ты счастлив и нем и только немного завидуешь тем, другим у которых вершина еще впереди…», "...хоть угрюм был и зол, но шел…», те кто наполнен идеей расширения границ познанного, эксперимента, им важнее процесс укрепления духа через не могу, чем выгода от него.Таких в альпинизме незначительное число: легендарный Фантик /крымчанин Юра Лишаев/ например, который делал свои соло первопроходы не заботясь о конъюнктуре и мнении корифеев альпинизма о нем или Чарли Портер, из которого друзья клещами вытягивали подробности о его восхождении на Асгард.

 «Технари» - это официальный альпинизм, здесь спорт, конкурсы, достижения и их широкое освещение в прессе, спонсоры, гранды, клубы, федерации, форумы и семинары. Здесь часто присутствует выгода, но она, как правило, нематериальная. Таких горовосходителей много и в России и в мире, они конечно держат высокие идеи "Нестяжателей", как рационализации своих мотивов, которые /их личные мотивы/ могут быть разной степени утилитарности: от спортивного желания пройти все уровни и взять заслуженный приз, получения удовлетворения от экстрема и риска жизнью, до продажи своего имени как брэнда или другой интеграции в рынок, который, к сожалению, в наше время поставил себя пределом всего и в культуре и в спорте. Тут приходит такая максима: если ты будучи в чем то успешен, не смог себя продать за дорого, значит ты не успешен!!!

 Теперь «бизнесмены»: если кратко, это те которые научились, и у них неплохо это получается, продавать горовосхождения. Здесь я первую очередь имею ввиду не отдельных гидов, труд которых традиционен и достоин уважения, а большие компании… Да они за деньги продают возможность сделать восхождение без знаний и подготовки, для этого есть специальные технологии и это, вероятно, самый социально востребованный сегмент. Красота и высокие материи, спортивность и трудность здесь используются как маркеры в рекламных буклетах. Эти полностью соответствуют либерально-рыночной современной модели общества. Безусловно клиенты тоже получают свой гешефт в виде новых ощущений, сопричастности подлинному, повышения чувства самооценки: как сказал один из таких клиентов о Эвересте: "Ну, посетил". Безусловно между Эверестом Хиллари и Тенсинга и Эверестом комерческих клиентов пропасть, но весь фокус в том, что рынок восхождений на Эверест использует в своих целях также и имена первовосходителей.

Остается надеяться, что современный трэнд с симулякрами восхождений на Эверест и пр. не утопит в своем псевдогероическом цинизме подлинный дух свободы, открытия, романтики, принадлежащий изначальному альпинизму.

Продолжая тему «честных средств», полагаю, что самый прекрасный альпинизм тот, где «размер горы» ты определяешь сам, когда он складывается из объективных и субъективных факторов.  Твоя гора может быть очень большой, больше всех остальных. Крутая высокая стена, в далеком районе во внутреннем мире может значить гораздо больше, если максимально использовать естественные инструменты альпинизма: духовные и спортивные возможности своего существа, наработанные навыки и простую альпийскую тактику.  До предела здесь очень далеко и дорога к открытию нового широка и просторна.

 Это Room Dudle, тайная вершина в 40000 футов, парящая в параллельном мире.

Время абсолютных размеров в альпинизме давно прошло, восьмитысячник с кислородом, использованием современного оборудования и километров перил в значительной мере детерминирован, равно как и большая стена с арсеналом пробойников, платформ и скайхуков.

Новое рождается только там, где есть неопределенность, только на рубеже познанного проявляется новый мир. Это и есть творчество.

 Альпинизм в условиях высокой энтропии – творческий альпинизм.

В теории информации энтропия – это "максимум непредсказуемости".

ИСТОЧНИК