Издавна русских исследователей манили к себе обросшие могучими ледниками, угрюмые и неприступные вершины Горного Алтая. Не ради праздного любопытства шли они в этот суровый и необжитый край, а ради науки, большого доброго дела на пользу соотечественникам. Среди видных ученых были и малоизвестные люди, но сыграли они немаловажную роль в исследовании Алтая. К ним можно отнести Владимира Дмитриевича Тронова. Врач по профессии — сначала работал в Змеиногорске, затем заведовал госпиталем в Барнауле, — он был страстным естествоиспытателем.
В 1897—98 годах В. Д. Тронов открыл и описал три ледника в Южном Алтае, и Русское географическое общество удостоило его высокой награды, вручив две серебряные медали. О Владимире Дмитриевиче Тронове с уважением отзывался известный исследователь Алтая Сапожников Василий Васильевич .
Любовь к научным путешествиям переняли от отца и его сыновья — Михаил и Борис. Это они в 15 час. 30 мин. 26 июля 1914 году впервые взошли на самую высокую вершину Горного Алтая — Белуху.
«Царица», гор гневается
Среди крутых логов, обросших дремучими лесами, раскинулось село Урыль. Отсюда ранним июньским днем 1914 года вышел небольшой караван. Впереди на низкорослых мохнатых лошадях ехали казахи Джамаулов и Худобаев, проводники. За ними—братья Троновы в брезентовых плащах и войлочных шляпах, казаки Шестаков и Матвеев, которых наняли в станице Алтайской. На двух вьючных лошадях везли месячный запас провизии.
Неприветливо встретили путешественников угрюмые горы. Только через два дня еле-еле добрались до подножия Белухи. Она величаво возвышалась над гребнями снежных хребтов, подобно сказочной крепости среди застывшего каменного моря. Внизу, в долине, глухо ворчала Катунь.
Среди утесов, в затишье, расположились на ночлег. Не успели напиться чаю, как пошел дождь со снегом. Из-за Белухи, гонимые ветром, наползали тяжелые, мрачные тучи. Не хотела, видно, сдаваться без боя царица гор, словно предупреждала — не вздумайте подниматься.
Настроение у всех было подавленное. Джамаулов, исходивший горы вдоль и поперек, храбрый, бесстрашный казах, который мог взбираться по отвесным кручам, лазить над обрывами без страховки, забился в угол палатки и бормотал что-то на родном языке. Казак Матвеев, понимавший немного по-казахски, перевел слова Джамаулова:
— Шайтан, говорит, шибко сердится. Худо будет.
Через два дня, когда утихла непогодь, снова двинулись в путь. Вплотную подошли к Катунскому леднику. Разрезанный высоким, труднопроходимым гребнем, он сползал вниз двумя длинными языками. Чтобы выйти на основной массив ледника — к перемычке, нужно было обойти Раздельный гребень. Но как? Справа — отвесная скала, слева — ледяные трещины глубиной до полутораста метров. Путь был единственный — по узкому карнизу — уступу шириной не более двадцати сантиметров. Первым рискнул пройти опасное место Михаил.
Распахнув брезентовый плащ, чтобы плотнее прижаться к отвесной каменной стене, он стал медленно продвигаться вперед, цепляясь руками за выступы в скале. Отважный путешественник уже шагнул на небольшую площадку и облегченно вздохнул. Легкий ветерок раздувал полы плаща. И вдруг Михаил услышал: что-то сбоку просвистело. Внизу, в обрыве, над которым он стоял, послышалось гулкое эхо падающего камня, а в плаще он нащупал большую рваную дыру. Только тогда понял, что чуть-чуть не стал жертвой стремительно падающего с огромной высоты небольшого камня. Камнепад в горах — опасный враг альпинистов. Камни летят, словно пули, с огромной скоростью.
За Михаилом прошли по узкому карнизу остальные путешественники. Теперь решили идти, связавшись веревками. Путь был намного труднее и опаснее. Ледник таил в себе много роковых сюрпризов. Его изрезали вдоль и поперек глубокие трещины — один неосторожный шаг мог стоить жизни.
Уже темнело. Продвигаться вперед было опасно. Идти обратно — тоже. Решили заночевать на маленьком «пятачке», прижавшись друг к другу. Хотели, было, согреть чай, но твердый спирт на ветру горел плохо.
Только утром с большим трудом удалось добраться до перемычки. Отсюда открывался прямой путь к седловине. Перед тем как начать предпоследний штурм высоты, отыскали термометры, которые пятнадцать лет назад заложил исследователь Алтая В. Сапожников. Они зарегистрировали максимальную температуру плюс пятнадцать, минимальную — минус семнадцать градусов.
За ночь снег подмерз и не проваливался. Но отряд подстерегал другой враг — солнце. Его лучи на большой высоте мало задерживались разреженным воздухом и к тому же почти полностью отражались от горного снега. Путешественников пекло и сверху и снизу. Глаза слепили яркие солнечные лучи. Но возвращаться не хотелось — впереди отчетливо вырисовывалась седловина, а там и до самой высокой восточной вершины Белухи рукой подать.
И все же пришлось отступить. На западе поднялось еле заметное облачко. Оно быстро надвигалось на путников. Первым его заметил Джамаулов. Он дернул за рукав казака Шестакова и испуганно забормотал:
— Шайтан! Опять шайтан!..
Через минуту пошел снег, а потом разразился такой буран, что в трех шагах ничего не было видно. С большим трудом братья Троновы и проводники спустились вниз и на несколько дней оставили Белуху в покое.
Но и третья попытка не увенчалась успехом. Опять помешала непогода.
Сильнее человека нет
Лагерь разбили у подножия Белухи — в небольшой долине. Пока проводники ходили смотреть лошадей и готовились к ночлегу, Михаил и Борис обсуждали последнее, решающее восхождение на такую манящую вершину. На этот раз решили взять двух проводников — Джамаулова и Худобаева.
Захватив побольше провизии, дров, путешественники тронулись в путь. К счастью, день выдался погожий, и они сравнительно легко добрались до перемычки, а затем подошли к седловине. И снова небо начало хмуриться. Но на этот раз ни туман, ни глубокие трещины не остановили смельчаков.
А когда прояснилось и на солнце заискрилась граненым алмазом восточная вершина Белухи, уверенность в успехе окрепла.
И здесь случилось непредвиденное. Казахи Джамаулов и Худобаев наотрез отказались идти дальше. Они показывали руками на вершину и наперебой объясняли, коверкая русские слова, что там живет злой дух и кто нарушит его покой, тому смерть.
Братья Троновы и не пытались убедить их. Путешествуя по Алтаю, они всюду встречали — и в дымных аилах, и на скотоводческих стоянках забитых нуждой, отравленных религиозным дурманом алтайцев и казахов. Джамаулов и Худобаев ничем не отличались от них.
Братья только переглянулись. А Михаил, легко вскинув за плечи рюкзак, твердым голосом сказал:
— Идем, Боря. Идем одни. Докажем им, что сильнее человека на свете ничего нет.
И они пошли. Где на четвереньках, а где и ползком, они медленно поднимались вверх, врубаясь в ледяные навесы, проходили по узким мостикам через пропасти. Еще одно усилие — и победа!
...Неожиданно скрылось солнце. Прямо на братьев наползала черная, словно чудовище, лохматая туча. Вот она налетела, прыгнув с высоты, и растворила во мгле скалы, утесы и двух людей, прижавшихся друг к другу. А когда посветлело, эти двое начали снова карабкаться по уступам.
Наконец, вершина! Небольшая снежная площадка, окутанная густым белым туманом. Иногда ветер разрывал его в клочья, и тогда внизу, в разрывах, чернел угрюмый Аккемский обрыв, а дальше — островерхие хребты, целое царство гор. И над ними теперь возвышались два человека, воля которых оказалась тверже каменных утесов и скал.
Томск, улица Гагарина
В 1964 году в гостях в Троновых побывал журналист М. Орлов. «Совсем случайно я узнал, что Михаил Владимирович и Борис Владимирович Троновы — покорители Белухи, живы и работают в Томске.. Признаться, я думал встретить дряхлых стариков, а увидел еще крепких, энергичных людей. Они видные ученые и преподают в Томском университете.
Мы сидим с Михаилом Владимировичем в его домашнем кабинете по улице Гагарина, 31. Обстановка не совсем обычная. Книжные полки заставлены солидными томами, альбомами, журналами, а рядом лежат разнокалиберные гантели, на притолоке дверей прибиты железные скобы. Михаил Владимирович—превосходный гимнаст и, несмотря на пожилой возраст, продолжает заниматься физкультурой. Более пятидесяти лет он изучает ледники Алтая, совершая каждое лето трудные походы по горам.
— Сейчас в горах стало веселее,— говорит Михаил Владимирович, — совсем не то, что было в старые времена. Тропы заросли, появились дороги, автомобили. И алтайский народ не тот. Грамотный. Зажиточный.
Михаил Владимирович подробно рассказывает о первом восхождении на Белуху. Оно явилось началом большого научного пути братьев Троновых. Уже тогда известный немецкий альпинист и метеоролог Пауль Фиккелер писал, что двое русских парней без хорошей подготовки, с примитивным снаряжением, на одном энтузиазме поднялись на Белуху, сделав значительный вклад в географическую науку.
3а полвека Михаил Владимирович частично вместе с братом Борисом Владимировичем совершил более сорока экспедиций в Горный Алтай, открыл и описал более пятисот ледников и горных вершин — среди них красавицу Маашей-баш, по высоте чуть-чуть уступающую Белухе. В 1916 году братья Троновы исследуют ледник Потанина и совершают восхождение на гору Кийтын.
Михаил Владимирович не только лучший знаток Горного Алтая, но и один из основателей советской школы гляциологии — науки о свойствах и развитии ледников. Он написал около двухсот научных работ. За труд «Современное оледенение Алтая» в 1950 году ему присуждается Государственная премия».
По плану Международного географического содружества в СССР было создано несколько центров по наблюдению за колебаниями ледников. Один из них возглавлял доктор географических наук М. В. Тронов. Его оригинальные, глубоко научные труды по гляциологии известны не только в Союзе, но и за рубежом.
Источник: газета «Алтайская правда» за 1964 год.
Подготовил Е.Гаврилов, 2 декабря 2015 года. ИСТОЧНИК
http://www.ski.ru/kohana/js/ckeditor/plugins/smiley/images/regular_smile.png" />
