Новости читателей Горняшки

Испытание высотой. Анатолий Букреев: «Гражданин мира». Интервью с Линдой Уайли Анатолий Букреев был и остается выдающимся альпинистом с мировым именем, прославившим советскую, российскую школу на разных континентах и сподвигнувшим уважать ее еще больше. Помимо «русского посла» в мире его называют и «гражданином мира». Его приглашали и ждали на всех континентах и странах: в США, Южной Америке, Европе, Иране, Непале, даже предлагали подавать документы на американское гражданство в порядке исключительности. Но Анатолия это не интересовало. Об "американской" жизни самого сильного альпиниста-высотника ХХ века, о том, помнят ли сейчас в США Анатолия Букреева, о России, политике США и многом другом рассказывает его подруга Линда Уайли.

Если в вечный снег навеки ты
Ляжешь - над тобою, как над близким,
Наклонятся горные хребты
Самым прочным в мире обелиском.
Владимир Высоцкий «К вершине»

«Горы не стадионы, где я удовлетворяю свои амбиции, они — храмы, где я исповедую мою религию». Эти слова, однажды случайно оброненные Анатолием Букреевым, начертаны на мемориальной стелле в его память у подножия восьмитысячника Аннапурна в Гималаях, где альпинист остался навсегда после схода лавины. Впрочем, Непал и эти горы давно стали для него вторым домом вместе с хребтами Урала, горами под
Алма-Атой и высотами Колорадо в США, рядом с которыми он жил последние годы со своей подругой жизни Линдой Уайли. Первым же домом для великого альпиниста всегда оставалась та страна, в которой он родился и вырос. «Я много раз был за границей. Бывало, по шесть месяцев отсутствовал дома. Но все время возвращался. Потому что мне не хватало нашего воздуха, нашей атмосферы, в которой я вырос. А я считаю себя гражданином мира. Мне говорят: «Анатолий, ты тренируешься в Америке, живешь в Казахстане, а сам родом с Урала». Я отвечаю: и так получается, что я большую часть времени в году провожу в Непале. Но я советский. Я остался советским человеком...», - говорил он. Анатолий Букреев оставался настоящим патриотом своей страны, несмотря на два гражданства (России и Казахстана), и получил награды "За мужество" в обеих странах.

Его часто считали «одиночкой» по натуре, индивидуалом за специфическую, сдержанную, но честную манеру общения и за то количество соло-восхождений в горы, которые он совершал (он единственный в СНГ побывал в одиночку на пиках Победы и Хан-Тенгри, взошел соло на Лхоцзе, Шиша Пангма, Броуд-пик, Гашербрум II и другие гималайские восьмитысячники). Однако Анатолий Букреев помогал достичь вершины всем, даже неопытным любителям или тем, кто не имел никакого отношения к горам. Под его руководством на Эверест взошли первые индонезийцы, датчане и бразильцы. И все же соло-восхождения стали для Анатолия Букреева особой его стезей.

Как-то легендарный Райнхольд Месснер отдельно заметил, что «альпинист должен ходить соло, но он не должен быть одинок». И Анатолий Букреев не был одинок. Они встретились высоко в горах Гималаев – и были рядом все последующие годы. Она разделяла с ним не только искреннюю любовь к горам и экспедициям, но и всю горечь, непонимание и напрасные обвинения после трагической экспедиции на Эверест в 1996 году, когда Анатолий писал, что «на Западе мне после прошлогодней трагедии многое не нравится, потому что люди делают на этом большие, сумасшедшие деньги, преподнося события так, как хочется той же Америке, а не так, как это было на самом деле», переживая утрату друзей и оправдываясь в том, чего не было. Впрочем, в их жизни были как серьезные вызовы, так и самые восхитительные моменты. Линда Уайли (Linda Wylie). Врач общей практики в Нью-Мексико (США), альпинист, взошедшая на горы Эльбрус, Килиманджаро, пятитысячник Кения, Скалистые горы в Кордильерах Северной Америки, Мраморную стену и пик Хан Тенгри в Тянь Шане и др. Именно она стала одним из самых близких друзей Анатолия Букреева и подругой его жизни, с кем он провел последние годы. И сегодня Линда расскажет нам об Анатолии, его характере, значении в мире альпинизма США, а также о своем отношении к России, горам и о многом другом.

Линда, расскажите о Вашем знакомстве с Анатолием.

В 1994 году я путешествовала в Непал и собиралась встретиться с Генри Тоддом в базовом лагере Эвереста. Генри пригласил меня взойти до Пумори выше лагеря 1, где в 1993 году погиб мой хороший друг и компаньон, доктор Грегори Гордон. Там я впервые и увидела Анатолия в чайной... Он тоже направлялся на встречу с Генри поговорить о работе гидом. Так мы познакомились на Эвересте.

Как это повлияло на Вашу жизнь?

Анатолий был выдающимся, незаурядным человеком. Это было заметно с первого взгляда. Наши отношения развивались в течение нескольких лет. За это время он перенес не одно серьезное испытание. Я любила его и была его компаньоном, помогала с написанием его книги "Восхождение" в соавторстве с американцем Вестоном де Уолтом и с последующей ее публикацией в США. Отношения с Вестоном складывались непросто, и мне выпала роль медиатора.

В 1997 году мы вместе с Анатолием работали над организацией экспедиции индонезийских военных на Эверест. Той зимой у Анатолия возникли проблемы со здоровьем. Он перенес операцию на глаза, последующее восстановление отняло время. Мы много путешествовали, он был моим гидом на Мраморной стене и Хан Тенгри.

Знакомство с Анатолием и любовь к нему определенно расширили мои личностные горизонты - физически, эмоционально, психологически. После его смерти я оставила свою работу в медицине на год и уехала… В это время написала книгу "Над Облаками" - об Анатолии, обо всех его экспедициях. За это мы получили премию Джона Уайта в области литературы о горах на фестивале Банффа в 2002 году в Канаде. Я была счастлива, ведь Анатолий бы гордился мной...

Что Анатолий принес в мою жизнь? Он принес мне вершину Хан Тенгри, добавил писателя в список моих достижений, обогатил мою жизнь своим чувством юмора и нежностью. Я была счастлива эти годы, несмотря на то, что наша совместная жизнь была наполнена вызовами, сменявшими друг друга постоянно. Мы очень уважали друг друга. А красота гор отражалась в нас и в нашем отношении друг к другу.

Каким был Анатолий для Вас – как человек и профессионал?

Анатолий был очень собранным и целеустремленным. Честный и надежный друг. Мягкий и нежный. Потрясающий компаньон. Он никогда не требовал больше, чем сам отдавал в той или иной ситуации. Это значит, он был настолько сильным, умным, одаренным и стойким человеком, способным многое отдать, особенно в горах. Он обладам чудесным чувством юмора - таким, знаете, русским, ироническим. Он был спокойным. Играл на гитаре и пел. Он был вдохновленным тренером, любил свое дело.

Анатолий - альпинист старой советской школы, а значит - профессионал. Он доверял мне. Мы много разговаривали о его жизненных ценностях и о том, что он хотел бы сделать, если бы нам предстояла долгая жизнь. Анатолий хотел организовать тренировочный лагерь в Америке вместе со своим другом, спортивным врачем и атлетом. Анатолий считал, что российский метод воспитания и подготовки спортсменов - лучший в мире. Всё в этой системе было подчинено достижению вершины в 8000 метров в лучшей форме. У Анатолия был свой стиль восхождений - и в нем проявлялась натура казахстанского высотника и русского человека.

Что было самым важным для Анатолия Букреева в жизни? Каковы были его жизненные ценности?

Я думаю, что больше всего Анатолию важна была его свобода. Свобода переезда по разным странам мира, возможность действовать на мировой арене. Он никогда не говорил много о будущем или о смерти, потому что был суеверным. Думаю, это русская черта в его характере...

Анатолий любил тренерскую работу, любил горы, любил наблюдать, как в его воспитанниках взращивался настоящий спортивный дух. Что касается его характера... Он был необычным. Чувствовалась его сила - но он никогда не говорил обо всех своих достижениях.

Та трагическая экспедиция на Эверест 1996 года очень омрачила ему жизнь. Он вернулся домой с 50 шарфами, которые непальцы подарили ему в знак благодарности за спасение людей на Эвересте и в знак уважения. Его давний друг Нейл Бидлман (Neil Biedleman) из Боулдера встал на сторону Кракауэра и начал сотрудничать с ним в журнале "Outside Magazine", писать критические статьи. Нейл был огорчен тем вниманием, которое Анатолий получил, и тем, что он сам не был признан. Анатолий не понимал этого сначала. Вернувшись домой с Эвереста, он сказал, что очень устал и удручен из-за Скотта (Скотт Фишер руководил экспедицией на Эверест-96, друг Букреева - прим. авт.).

Тогда, в 1996 году Анатолий стал объектом резкой критики, это его возмутило. Летом того же года он потерял свою маму, что стало настолько неожиданным для него. Многие его друзья-альпинисты звонили ему со словами поддержки. Как-то оправившись от этого, он вернулся к восхождениям, осенью поднявшись на Чо Ойю и Шиша Пангму. Но по дороге в Алма-Ату Анатолий попал в автокатастрофу, нарушилось зрение, и в январе 1997 года он приехал в США на операцию. И мы совершенно не знали, восстановится ли он перед Индонезийской экспедицией на Эверест или нет.

Очень много стресса ему принесло общение с Вестоном де Уолтом, соавтором его книги "Восхождение" ("The Climb"). Вестон хотел лишь заработать денег на эверестской трагедии 1996 года, для Анатолия же было важным передать историю случившегося. Толе приходилось много общаться с прессой на английском, и у него это хорошо получалось.

Потом Индонезийская Экспедиция военных на Эверест все же состоялась - это был успех. За лето 1997 года Анатолий взошел на четыре восьмитысяччника в течение 90 дней. Потом прошла экспедиция на Хан Тенгри, также успешно. Там он встретился с Райнхольдом Месснером, который пытался вдохновить его на дальнейшие соло-восхождения, на зимние первопрохождения новых маршрутов. Так что всё это стало для Анатолия ближайшими целями. Но он говорил мне, что устал и хотел бы отдохнуть весной. Анатолий пытался дозвониться мне в мой день рождения в декабре 1997-го по дороге с Аннапурны в городок Гандрунг, но ни один телефон не работал. Тогда он послал мне оттуда телеграмму.

Я могу вспоминать много моментов и примеров его поведения, которые меня поражали и удивляли. Помню, как на подходе к третьему лагерю на Мраморной стене я шла позади Анатолия, уставшая, с тяжелой ношей. Анатолий был на порядок дальше меня в пути, почти у лагеря, и хотел как можно скорее обустроить его, но вдруг развернулся, пошел назад вниз ко мне - и принес мне бабочку. Ее занесло в гору на 6000 метров ветром - он сказал, что это его ободряющий подарок мне, и улыбнулся своей ослепительной улыбкой... У меня в памяти множество таких моментов, вещей, невообразимых, которые вы никогда бы не соотнесли с тем, что такой сильный человек, как Толя, мог сделать.

Прошло уже почти 20 лет - я до сих пор вижу его в сне время от времени и продолжаю любить его за все то, что он открыл во мне, и за все то, чем он делился со мной. Книга "Над Облаками" - это моя песня любви и благодарности Анатолию...

Линда, а каково Ваше мнение о поведении Кракауэра после трагической экспедиции на Эверест-1996?

Джон попал в экспедицию, где все пошло не так в последние часы и несколько хороших людей погибли. Джон был неадекватен, им двигала горечь и обида, он повел себя неадекватно и неправильно. Не думаю, что он ожидал, что у Анатолия появится голос и вес в Америке. Но множество людей видели, что Анатолий поступил как герой, рисковал своей жизнью, спасая людей на Южном седле Эвереста.

Правда ли то, что Конгресс благодарил его за этот поступок, и Анатолию было предложено гражданство США?

Палата Представителей Конгресса США направила Анатолию личную благодарность за спасение людей на Эвересте, инициатором которой стал Билл Ричардсон, конгрессмен из Нью Мексико. Мы с Анатолием жили в моем доме в Нью Мексико после той экспедиции 1996 года. Также ему предложили подать заявку на американское гражданство в порядке исключительности. Но Анатолий не был заинтересован в этом. Проблем с въездом и выездом из США он никогда не имел.

Был ли признан Анатолий Букреев как выдающийся альпинист в среде американских коллег?

Да, он был хорошо известен и признан как альпинист в США и до, и после Эвереста 1996 года. Майкл Ковинтон (Michael Covington), Гален Роуэл (Galen Rowell), Эд Вистерс (Ed Viesters) и многие другие альпинисты США знали его и были впечатлены его характером, его способностями как профессионального альпиниста. Его скоростные восхождения феноменальны.

Анатолий жил какое-то время в Боулдере, хорошо отзывался об этом городе и людях. Вообще, жизнь в США изменила его как-то?

Он прожил в Боулдере несколько месяцев в 1990 году, затем в Теллуриде и Сан Франциско в 1992-м. Скалолаз и фотограф Бет Уолд (Beth Wald) познакомил его с миром американских альпинистов, где для Анатолия всегда было место для жизни и работы. Он возобновил общение с Сергеем Арсентьевым из Санкт-Петербурга и со своим другом из Казахстана, врачем. Альпинизм и работа высотным гидом оставались для Анатолия главным занятием в жизни.

А сейчас его помнят в США?

Конечно. Все, кто был знаком с ним, помнят его. Его имя вызывает огромное уважение и признание у молодых альпинистов, которые занимаются этим также серьезно.

Линда, Вы установили памятную стеллу Анатолию у подножия Аннапурны и учредили Фонд памяти Анатолию Букрееву в США. Расскажите об этом.

Да. Я установила мемориал. Нужно было место памяти, которое бы напоминало людям о нем и о том, что Аннапурна стала его последним пристанищем. Памятник помог мне как-то пережить его уход...

Что касается Фонда им. Анатолия Букреева, я создала его для того, чтобы распорядиться теми деньгами, которые Анатолий заработал. Я привезла сестру Анатолия в США и передала ей "Восхождение" для его сестры Ирины и ее братьев в Коркино (Челябинская область, место рождения Анатолия Букреева - прим. авт.). У Анатолия не осталось других родственников. Свои деньги, записанные на моем счету в США, он не смог потратить. И я хотела отдать их туда, куда он считал нужным и важным. Этот процесс еще не закончен. Я оплатила экспедицию Алма-Атинского альпклуба по поискам тела Анатолия, но безрезультатно... Также выплатила долг вдове Рейнмара Йосвига (Reinmar Joswig), капитана немецкой экспедиции на К2 в 1992 году. Анатолий хотел внести свой взнос в экспедицию, но на тот момент не было возможности это сделать. У меня появился шанс пригласить одного казахстанского альпиниста, участвовавшего в восхождении по северной стене Эвереста в 1997 году, в США для операции - он искалечил себе лицо. Потом я попросила друзей Анатолия из Боулдера и Сан Франциско сделать мемориал в его память. Также два года мы спонсировали проекты обмена альпинистами между альпклубами Алма-Аты и школы "NOLS" (Outdoor Leader Ship School) в США. Позже, когда все средства были потрачены, работа Фонда приостановилась.

С кем еще Вы были знакомы из российских альпинистов?

С очень многими. Я знала Александра Одинцова - он также мой друг. Ильинский, Виноградский, Владимир Башкиров. Уважаю Александра Ручкина. Денис Урубко, конечно. Денис - прямой последователь Анатолия. Благодаря великим традициям российского, советского альпинизма и системе подготовки всегда будут российские звезды в мировом альпинизме, достигающие труднейшие цели в самом лучшем, хотя и суровом стиле. Весь альпинистский мир знает это и уважает.

А как Вы относитесь к России и русским, в целом?

У меня очень теплые чувства ко всем, кого я знала и с кем работала в наше время с Анатолием. Владимир Фролов, Наташа Башкирова, Александр Одинцов - это мои хорошие друзья. После смерти Анатолия я пять лет жила на Украине. Ситуация там сегодня очень болезненна для меня. Что-то я понимаю, что-то - нет. Никогда нельзя считать войну ответом на вопросы. Она провоцирует деградацию жизни и отбрасывает культуру назад.

К сожалению, политика США в мире базируется на защите своих бизнес-интересов и возможностей. Я была неприятно разочарована в нашем правительстве. Я думаю, и россиянам есть на что жаловаться. Обычный человек ни за что не отвечает и многого не знает. Пропаганда с обеих сторон вселяет страх и непонимание среди людей, и через этот страх осуществляется манипуляция ради целей меньшинства.

Мы с Анатолием были аполитичны. Мы всегда верили, что люди взаимодействуют между собой прежде всего как личности. Люди пытаются найти пути для жизни полной смысла, морали и нравственности вопреки всей коррупции и нестабильности в среде высшей власти, которая пытается управлять ими.

Каково Ваше отношение к политике США в мире?

Мое отношение к политике США изменилось. Мы причиняем страдания другим. У США нет больше морального авторитета в мире.

Насколько популярен альпинизм в Америке?

Очень популярен. Горы чисты, там нет насилия и борьбы. Чтобы достичь высот, нужно особое состояние ума, духа, нужно благородство. А также сакральность, скромность, дисциплина. Эти качества и смиряющая, возвышенная красота гор отражаются в личности большинства альпинистов. И самое важное и интересное в жизни альпинистов не то, как высоко и далеко они взбирались, а те изменения, которые порождали попытки восхождений глубоко в их характерах. Для меня это важнее всего. Я по-настоящему дома только в тех местах, где есть настоящая дикая природа, вне всякой политики и коммерции. Даже невысокие горы и природа вдохновляют. А подготовка и восхождения дают свободу и умиротворение.

Что бы Вы пожелали всем альпинистам?

Я желаю им свободных и чистых гор.

Большое спасибо, Линда.

Спасибо.

Нина Леонтьева, специально для Бюро информации Notum©.

На третий год своего участия в грандиозном шоу телекомпании NBC, которое мы условно назовем "Американский ниндзя" (American Ninja Warrior) Айзека Калдьеро ждал успех, победа и 1000000 долларов призовых….

Итак, супермен из кампера заработал миллион….

На покорение этой вершины у Айзека ушло три сезона. Первый был как бы пробным. С наскока такие вершины не берутся. Ко второму он готовился уже серьезно, со специальным тренировочным режимом. Однако все это было на любительском уровне, поэтому и неудача была закономерной. Хотя Кальдьеро был уже близок к лидерам. Перед этим сезоном Айзек готовился уже совсем серьезно. Во дворе у родителей он соорудил необходимые тренажеры и работал не жалея сил. Хотя, конечно, необходимость заработка отвлекала. Впрочем, работал Айззек инструктором по скалолазанию и каньонингу, что также позволяла не сильно снижать нагрузки.

15-летним подростком Айзек через друзей  оказался на скалах и почти сразу окунулся в это дело с головой. Он просто жил в фитнес центре, в котором чистил бассейн в обмен на членство. В 17 лет он решил получать высшее образование, но не в университете, а на скалах. Его специализация - болдеринг, уровень 5.14с. С репутацией “hardball” -  «крутые яйца», то есть с крепкими нервами. В его коллекции много болдеринговых маршрутов длиной 15-20 метров, пройденных без веревки.

Сейчас Айзеку 33 года, время начинать новую жизнь. Что же он запланировал? Первое, Роклэнд в ЮАР. Второе, болдеринг в Японии, затем Канада… Короче, в голове у парня что-то заклинило, нет, чтобы на Эверест сходить.

«Вообще-то мы с подругой (на видео ее показывают) привыкли жить на  10000 долларов в год».

В последние годы они жили в кампере 1978 года выпуска…

Вчера состоялась премьера голливудского блокбастера «Эверест». Platfor.ma воспользовалась случаем и поговорила о горах с украинским альпинистом Сергеем Бершовым. Трехкратный покоритель высочайшей вершины мира рассказал нам о том, какие ощущения у человека, первым в истории взошедшего на Эверест ночью, почему достижения экспедиций, в которых он участвовал, никто не может повторить и о том, как он до сих пор мечтает о вершинах.

– В фильме «Эверест» есть момент, когда писатель Джон Кракауэр задает вопрос своим напарникам по восхождению: «Зачем? Ведь тут только холод, боль, смерть». А вот зачем вы ходите в горы?


– Для меня это уже просто образ жизни. Первый раз я попал в горы в 18 лет, то есть ровно 50 лет назад. Поначалу больше привлекала просто атмосфера походов – песни у костра, молодежь, взаимоотношения. Затем поднялся на гору – и тоже очень понравилось. Тогда я и поставил себе цель, что хочу ходить в горы: на самые сложные, самые высокие. Как говорил Брэдбери: хотите всю жизнь не работать – занимайтесь любимым делом. Вот я и занимаюсь.

– Был ли хоть один момент, когда вы думали: не могу больше, зачем мне это надо.

– В 1974-м году у меня погибла первая жена и я остался с маленьким сыном – тогда такие мысли действительно были. Но к тому моменту я уже был довольно зрелым альпинистом, чемпионом СССР и по скалолазанию, и по альпинизму. И больше я себе такие вопросы не задавал.

Даже на Лхоцзе (четвертая по высоте гора мира, восхождение на которую по Южной стене считается едва ли не сложнейшим маршрутом в мире – пройти по нему смогли лишь Сергей Бершов и Владимир Каратаев. – Platfor.ma), когда я был уже не то что на пределе, а даже, кажется, за ним, и всю ночь спускал Володю с вершины до нашей ледовой пещеры на 8250 метрах – даже там я не задавал себе этот вопрос. Я понимал, что у меня уже практически нет рук, но продолжал шевелить тем, чего у меня, казалось бы, не было. Это спасло мои пальцы и на руках, и на ногах от серьезного обморожения. Володе тогда, кстати, совсем тяжело было: чудовищная боль внутренних органов, перегрузка от высоты, вымывание кислорода на клеточном уровне. Но даже в этой катастрофической ситуации не нашлось места мысли, что все было зря. Думал: ладно, пусть пальцы «подстригут», но все равно не смогу без гор, буду приезжать хотя бы просто смотреть. Вот такие дурные мысли ночью на высоте 8400.

– Вы были участником первой советской экспедиции на Эверест в 1982-м году и, насколько я знаю, первым прокладывали новый маршрут…

– Да, так получилось, что первый крюк забил в Эверест я. Это был новый маршрут по юго-западной стене и сложные участки мы проходили с Мишей Туркевичем.

– Какие это ощущения, когда вы понимаете, что ступаете по тому пути, где никто и никогда до вас не был?

– Это ведь не только на Эвересте – первопрохождение и первовосхождение – это всегда приятно.

– Тем не менее Эверест – это все-таки особый культ, символ.

– Конечно, вы правы. И предстартовая тревожность, кстати, была серьезная. Я до этого ходил на семитысячники, но выше восьми никто из членов экспедиции не бывал – таких высот в Советском Союзе просто не было. Однако когда мы пришли на Эверест и началась альпинистская работа – прохождение маршрута, страховка, организация лагерей, – то все успокоились: мы занимаемся своим обычным делом, просто чуть повыше.

– Во время той экспедиции вы стали первым человеком в истории, который покорил Эверест ночью. Это ведь вышло практически случайно?

– По сути, это была спасательная операция. Мы с Михаилом Туркевичем находились на 8500. Первая группа должна была подняться и спуститься, чтобы на следующий день пошла наша с Мишей пара. Однако вечером уже на спуске с вершины они запросили помощи: выбились из сил, закончился кислород и припасы. Мы вышли к ним на помощь с кислородными баллонами, компотом и всем необходимым. И на всякий случай взяли с собой дополнительный кислород: а вдруг. Так и получилось – мы привели ребят в порядок, и я по рации обратился к руководителю экспедиции с вопросом: «Можно мы пойдем вверх?» На его месте я бы, наверное, не позволил: ну как, ночь, спасательные работы и вдруг «двойка» идет на вершину. Но я дал радиостанцию первой группе, и они подтвердили, что могут идти вниз самостоятельно. А мы отправились вверх.

В итоге все сложилось великолепно: от места встречи с их парой до вершины у нас ушло всего 50 минут. Затем мы быстро спустились, догнали ребят и помогли им идти до лагеря. Так получилось, что и спасработы провели, и впервые ночью на Эверест взошли.

– А в чем специфика ночного восхождения?

– Вы же понимаете – ночью в горах не ходят. Нам крайне повезло, что не было ураганного ветра. Но температура все равно опустилась до -40. Конденсат, который выходил из-под маски, моментально превращался в ледяной панцирь на пуховке, руки-ноги отмерзали, нужно было постоянно шевелить пальцами. Еще невероятная удача, что было полнолуние и путь освещала Луна. Так что все сложилось благоприятно.

– Ночное покорение высочайшей горы мира – это достижение, которое нельзя превзойти, его можно только повторить. Что вы чувствовали на вершине?

– Пейзаж, конечно, был фантастический. Даже не могли поверить, я кричал напарнику: «Миша, мы же на Эвересте! На Эвересте!» Попытались все это сфотографировать, а немецкая камера Rollei замерзла. Поснимали немного «Сменой», но без вспышки, конечно, ничего особо не получилось. Оставили вымпел донецкого альпинистского клуба, герб Харькова – и спустились.

– На вершине действительно есть кучка камней с повязанными ленточками и тому подобным?

– Последний раз я был на вершине в 2005-м году и видел, что экспедиции оставляют самые разные вещи: иконы, флаги, логотипы фирм-спонсоров. Но за зиму Эверест самоочищается, все это с себя сдувает – и ничего не остается.

– Ваш юго-западный маршрут до сих пор никем не пройден. Почему?

– Так же, как и не пройдены до сих пор наши маршруты через четыре восьмитысячные вершины Канченджанги (гора в Непале с самым высоким процентом смертности среди восходителей, 22%. – Platfor.ma) и неприступную южную стену Лхоцзе. Так вышло, что достижения всех трех советских экспедиций, в которых я участвовал, до сих пор никто не смог повторить. И не факт, что смогут – тогда удалось собрать потрясающую команду из лучших альпинистов мира.

– Это действительно настолько сложные маршруты?

– Можно пошутить, что это никому и не нужно. Как Неуловимый Джо – он неуловимый, потому что никто его и не ловит. Но на Эверест с юго-запада действительно пытались взойти несколько экспедиций. Они даже знали, что в нашем втором лагере есть десятка три кислородных баллонов. Но потом эти ребята подходили к лагерю на 7400, поднимали голову на дальнейший маршрут – и возвращались.

На Лхоцзе были две корейских экспедиции, причем не по нашему маршруту, а по более простому, так называемому «славянскому», как ходил Райнхольд Месснер (выдающийся итальянский альпинист, первым покоривший все 14 восьмитысячников мира. – Platfor.ma) – это по «островам» правее. Два смертельных случая. Вот и все попытки.

Кстати, самая сложная из этих трех экспедиций – именно южная стена Лхоцзе. Команда туда была отобрана невероятно сильная и универсальная. Канченджанга – не техничная, там больше работа на выносливость, не сравнить ни с Эверестом, ни Лхоцзе.


– А какой самый страшный момент в вашей альпинистской жизни?

– Когда при спуске с Лхоцзе Володя Каратаев в определенный момент просто перестал идти. Оставить его я, конечно, не мог, так что там на склоне сейчас вполне могли бы стоять две наши сосульки. Тогда мы всю ночь совершенно без сил спускались до 8250 к ледовой пещере (позже спортсменам удалось спуститься и к лагерю. У Владимира Каратаева были сильнейшие обморожения, лечение которых затянулось на пять лет. – Platfor.ma).

– В составе советских экспедиций было довольно много украинцев. У нас была сильная школа?

– Тремя главными альпинистскими городами в СССР считались Москва, Ленинград и Харьков. Вполне на уровне были Днепропетровск, Донецк, Киев… Это при том, что серьезных гор в Украине нет. Хотя, надо отметить, что в моем родном городе все постоянно покоряют Холодную гору (район в Харькове. – Platfor.ma).

– А как вы относитесь к коммерческим экспедициям?

– А почему нет? Для многих альпинистов это способ заработать, а для коммерческих восходителей – исполнение мечты. Все равно ведь на Эверест будут лезть всегда: это же вершина мира, третий полюс. Проблема только в том, что выше 8000 практически невозможно обеспечить безопасность клиента.

– Насколько серьезно изменилась экипировка за те 50 лет, что вы в альпинизме?

– Снаряжение, конечно, модернизировалось кардинально. Все эти мембранные ткани совершенно изменили одежду. Но нельзя сказать, что восходить стало так уж кардинально легче – высота ведь давит по-прежнему, а проблемы у человека с акклиматизацией и гипоксией те же самые.

– Альпинизм – это ведь дорогое удовольствие?

– Очень. В СССР это был прикладной вид спорта – его связывали с народным хозяйством и армейским делом, так что все расходы брало на себя государство. А сейчас каждый сам по себе. Да и на Западе он считается элитным видом спорта. У меня недавно армянские друзья попросили список снаряжения для восхождения на восьмитысячники. Я им составил перечень из 45 наименований и примерную стоимость – получилось по $5 тыс. на человека.

– А вы сейчас чем занимаетесь?

– Преподаю в Академии физической культуры – спортивный туризм и лыжный спорт. Плюс вожу группы в Гималаи и на Эльбрус (который наша редакция уже покоряла. – Platfor.ma). Сам по-прежнему готовлюсь ходить на семь-восемь тысяч. Как говорится, дури хватает, а вот денег нет.

Автор: Юрий Марченко

http://projects.platfor.ma/sergei-bershov/

Испытание высотой. Анатолий Букреев: «Русский посол». Интервью с Симонэ Моро Вышел в широкий прокат ожидаемый фильм года – «Эверест» - открывавший не так давно Венецианский кинофестиваль. Профессионалы, альпинисты, просто любители гор и все неравнодушные к настоящим экстремальным «приключениям» увидят мировую премьеру. Это рассказ об одном из первых коммерческих восхождений на высочайшую вершину планеты – но с трагической развязкой. Пусть каждый сам возьмет от фильма свое содержание, главный урок и все эмоции. А мы остановимся на одном из участников той экспедиции, который на грани риска и в полном хаосе вокруг вышел спасать оставшихся в «зоне смерти» людей, но впоследствии обвиненный американским журналистом и «солидарными» с ним издательствами. Анатолий Букреев. Звезда советского и мирового альпинизма. О нем и том международном резонансе вспоминает итальянец Симонэ Моро.

Горы имеют власть звать нас в свои края.
Там навсегда остались лежать наши с вами друзья.
Тянутся к высоте люди большой души.
Не забывайте тех, кто не пришел с вершин.

Эти строки неизвестного автора Анатолий Букреев написал эпиграфом к своей книге «Восхождение» в соавторстве с американцем Вестоном де Уолтом. В ней величайший альпинист СССР и мира рассказывает во всех подробностях о той трагической экспедиции на Эверест, легшей в основу вышедшего фильма. Книга стала своеобразным ответом на обвинительные «нападки» американского журналиста Джона Кракауэра, также принимавшего участие в том восхождении (в качестве клиента) и оставшегося в живых. Анатолий Букреев выполнил свою работу, на которую он был нанят руководителем экспедиции Скоттом Фишером, по проложению маршрута к вершине и провешиванию перил, не стал пользоваться кислородом и после спустился вниз в штурмовой лагерь по указанию Фишера, оставив группу, как и полагается, с их высотными гидами. Позднее Кракауэр решил, что Букреев зря так поступил и пытался уличить здесь малодушие. Никто тогда и представить не мог, что это удачное восхождение к вершине Эвереста будет зверски «растерзано» сильнейшим циклоном, внезапно обрушившимся на гору и вытянувшим из альпинистов последние силы и жизнь в «зоне смерти» выше 8000 метров. Об этом не догадывался и Анатолий, ожидающий группу в штурмовом лагере. Когда он увидел чуть живых, обмороженных и почти безжизненных редких участников восхождения, не раздумывая пошел наверх, в ночь, в шквальный ураган, в кромешный ад, в ту самую «зону смерти», чтобы вытащить кого еще было возможно.

Более подробно о тех событиях с детальным разбором ошибок, допущенных в организации экспедиции, можно узнать из документального фильма National Geographic «Секунды до катастрофы: в мертвой зоне». Добавим, что десятки, сотни людей со всего мира выражали Анатолию Букрееву свою искреннюю благодарность за спасение альпинистов. Букреева наградили премией Американского Альпийского Клуба имени Дэвида Соулса, вручаемую альпинистам, спасшим в горах людей с риском для собственной жизни, публичной Благодарностью Палаты представителей Конгресса США в 1997 году. Факты говорят сами за себя – решающая роль Букреева в спасении жизней на Эвересте оказалась неизмерима.

Впрочем, советский альпинист получал и другие знаковые награды - орден «За личное мужество» СССР и казахстанская медаль «Ерлігі Ушін» («За мужество»). Его знали и безмерно уважали везде. Он родился в Челябинской области, жил и учился в Челябинске, где дошел до первого разряда в альпинизме, продолжил свой рост как профессионал в Алма-Ате, а «третьим» домом для него стала Америка, где жила его гражданская жена, врач Линда Уайли, и друзья, известнейшие альпинисты и скалолазы США.

Анатолий Букреев в буквальном смысле раздвинул горизонты человеческих возможностей и дошел «до космоса», 21 раз (!!) взойдя на высочайшие восьмитысячники планеты. Он прошел первый в мире траверс всех четырех вершин третьего восьмитысячника в составе Второй Гималайской экспедиции СССР на Канченджангу (8586 метров), установил мировые рекорды первых скоростных забегов на Эльбрус (5642 метра) и семитысячник пик Ленина (7134 метра) – запредельные достижения, которые не смог повторить за десятки лет никто в мире. Хотя попытки продолжаются – буквально сейчас на Эльбрусе проходит десятые по счету международные соревнования International Elbrus Race, целью которых ставится достижение (а точнее максимальное приближение) к нереальному результату скоростного забега Букреева на восточную вершину Эльбруса. Профессионал высочайшего класса. Знаменитейший в мире высотный гид. Настоящий альпинист. Заслуженный мастер спорта СССР. Обладатель звания «Снежный Барс» за восхождение на все семитысячники СССР на Памире и Тянь-Шане.

Список его достижений безграничен и неисчерпаем. Сколько мог бы рассказать он всего! Но мы не можем поговорить с ним – Анатолий погиб при восхождении на свой двенадцатый восьмитысячник в 1997 году зимой. Гора Аннапурна «оставила» его у себя. Анатолий шел в связке с итальянцем Симонэ Моро, но внезапно огромный снежный карниз, вблизи которого находился Букреев, обвалился, спровоцировав гигантскую лавину и сравняв все вокруг в белое, бесконечное снежное поле. Симонэ чудом выжил. Но он вряд ли когда-нибудь забудет тот день… И сегодня мы беседуем с Симонэ Моро, членом Международного Союза горных гидов (UIAGM), профессиональным итальянским альпинистом, который согласился ответить на некоторые наши вопросы о его лучшем, по его собственному признанию, друге жизни – Анатолии Букрееве.

Симонэ Моро

– Симонэ, вы четырежды поднимались на Эверест, дважды на Лхоцзе (8516 м, четвертый по высоте восьмитысячник в мире), потом была Шишапангма, Чо-Ойю, Макалу и другие вершины. В общей сложности у вас 12 восхождений на восьмитысячники. Что вами движет – и, в целом, зачем люди ходят в горы?


– Не могу сказать обо всех людях, но что касается меня – я хожу в горы, потому что нахожу там счастье для себя. Я становлюсь счастливым человеком во время восхождений, а счастье и свобода – самые важные вещи в нашей жизни.

– Как и где вы познакомились с Анатолием Букреевым? Когда зародилась ваша дружба?

– Это произошло в октябре 1996 года в базовом лагере восьмитысячника Шишапангма. Потом мы вместе с Анатолием поднялись до второго базового лагеря… С тех самых пор мы друзья.

– Какое значение и смысл принесла дружба с Анатолием Букреевым в вашу жизнь?

– Он был моим самым большим и самым лучшим другом – пусть даже мы и провели вместе всего 15 месяцев. Очень глубокий человек. Он был мне братом, наставником, другом, невероятно масштабной, но скромной личностью.

– Каким вы его помните – как человека и профессионала?


– Он был Гигантом. Скромным гигантом. Он был первозданной и совершенной «машиной», способной выживать в самых жестоких условиях. Сильный, как «Бульдозер». Очень чистый человек… Никогда не лгал, всегда говорил напрямую без намека на фальшь. Анатолий был прямым человеком. Его легко понимали.

– Симонэ, вы однажды сказали: «Моя огромная благодарность снова и снова Анатолию Букрееву. Без него я не был бы таким восходителем, каким являюсь. Никогда не забывайте о нём, потому что он был примером вашего экстраординарного величия». Что вы подразумевали под «экстраординарным величием»?

– Что ж, таких людей, как Анатолий, было очень мало. Он - «русский посол» в мире. Ни тени высокомерия. Невероятно сильный. Всесторонне уважаемый. При этом очень мягкий. Он был всемирно признанным альпинистом, одним из величайших на все времена. Не кажется ли вам, что Россия должна быть благодарна такому человеку, как Анатолий? Он сделал себя сам и стал тем, кем стал. Его известность пришла в Россию извне. А сейчас его почти забыли. Нет соревнований в его честь, каких-то мероприятий в его память. Это грустно…

– Кстати, почему вы однажды произнесли фразу о том, что Анатолия Букреева не понимали на родине до конца?

– Анатолий был русский, родом из России, жил в Казахстане, а уехал за границу, решив стать профессиональным альпинистом. Для меня странно, что он стал всемирно известен прежде, чем о нем широко узнали в России. Он бы мог стать героем в России и получать спонсорство там, вместо того чтобы уезжать куда-то в поисках удачи.

– То есть вы не очень относитесь к России?

– Я люблю Россию как свой второй дом. Я люблю русскую ментальность, русских альпинистов, которые настолько отличаются от каких-либо других альпинистов в мире. В свое время я открыл для себя и Дениса Урубко, помогал ему, чем мог. Альпинизм старого советского стиля сейчас уже на исходе, так как наступило время ходить на вершины в маленьких группах. Но русские, как и поляки, остаются сильнейшими в высотном классе. Хотя есть и некоторые «западные» исключения. (улыбаясь)

– Поговорим о той трагической экспедиции на Эверест в 1996 году, о чем написана не одна книга, а сейчас вышел в широкий прокат и художественный фильм («Эверест»). Анатолий Букреев в итоге спасал ночью, без кислорода и в одиночку всех членов команды, которые так или иначе смогли спуститься с самой вершины. Американский журналист Джон Кракауэр в своей книге «В разреженном воздухе» пытался «обвинить» Анатолия Букреева, уличая его в малодушии. Могли бы вы объяснить свою точку зрения, были ли хоть малейшие основания под его претензиями, зачем он это делал?

– Это долгая история. Я отразил свое мнение относительно нее в своей книге. Если кратко, что Кракауэр написал интересную книгу, заработав на этом миллионы долларов. Единственный нюанс: его книга – это ложь, лишь частное мнение автора на те события, которое выдавалась остальному миру как нечто, во что надо верить. И этому верили. Анатолий Букреев был обвинен неопытным новичком в горах, каким был Кракауэр, у которого однако имелась власть прессы в руках. Анатолий Букреев – это профессор, мастер. Кракауэр – начинающий школьник в горах...


– Вы были рядом с Анатолием на Аннапурне. На ваших глазах сошла лавина, он остался там… Что вы чувствовали в тот момент? Какие мысли мелькали у вас? Был ли шанс выжить у него тогда?

– Я не вижу этот момент в ночных кошмарах - но никогда его не забуду... Все детали той трагедии я описал в своей книге. Очень хотел бы, чтобы кто-то перевел ее на русский язык когда-нибудь.

– Да, что касается книги… «Комета над Аннапурной». Почему дали ей такое название?

– Комета – это звезда. Самая красивая звезда, которая является символом Рождества. В 1997 году это был как раз день Рождества (25 декабря – прим. авт.), когда Анатолий погиб. И сейчас он остается самой важной звездой в горах и в моей жизни.


– Действительно ли легендарный Райнхольд Месснер, которого окрестили «альпинистом всех времен и народов», назвал Анатолия Букреева самым сильным альпинистом-высотником ХХ века в мире?

– Да, абсолютно!

– Симонэ, кого еще из советских, российских альпинистов вы знаете, уважаете?

– Борис Коршунов , Валерий Бабанов , Алексей Болотов , Юрий Кошеленко, Александр Ручкин, Денис Урубко , Ринат Хайбуллин, Александр Одинцов и многие другие.

– Альпинизм популярен сейчас в Италии?

– Очень популярен. В Италии на каждый временной период истории есть самые знаменитые в мире альпинисты. Кассин , Бонатти , Месснер , как пример.

– Ваши пожелания всем альпинистам...

– Оставаться друзьями и оставлять далеко в стороне все споры. Я желаю всем альпинистам – и не только им – достигать рекордных целей и результатов.

– Спасибо за интервью.

– Спасибо.

Источник

Александр Кулабухов. Интервью Голливудский репортер

Иван Трофимович Душарин, троекратный покоритель высочайшей вершины мира, вице-президент Федерации альпинизма России, вместе с THR провел детальный анализ фильма «Эверест».

- Иван Трофимович, давайте рассмотрим фильм «Эверест» с высоты Вашего опыта и профессионализма в области альпинизма. Для начала хочется услышать из Ваших уст о том, какое общее впечатление произвела на Вас работа Бальтазара Кормакура?

- Общее впечатление фильм произвел хорошее - в том смысле, что картина создана грамотно. Несмотря на то, что технические погрешности присутствуют, они заметны лишь профессионалам. Обычному зрителю они не бросаются в глаза.

- Вы можете прокомментировать представленные аспекты восхождения и существующие технические неточности?

- Маршрут, который прошла экспедиция весной 1996 года, я ходил в 1992 году. Заметно, что создатели фильма снимали все действия маршрута не на Эвересте, а в Альпах, но они грамотно подобрали рельеф Гималаев. И ледопад Кхумбу, и рельеф, и Ступень Хиллари, - все составляющие маршрута переданы очень правдоподобно.

В фильме показаны объективные, жесткие условия на вершине: замедленные действия как результат работы головного мозга на большой высоте, очень наглядно продемонстрирован пример симптома отека головного мозга. Напарник Роба, вернувшийся на помощь, перенес приступ галлюцинаций: мозг подал сигнал организму, что ему жарко в сильнейший мороз.

Также хочется отметить эпизод с использованием дексаметазона Скоттом Фишером. Это медицинский препарат, в некоторой степени допинг. Его используют тогда, когда альпинист спускается к лагерю, и у него не хватает сил на спуск. Фишер же использовал препарат при подъеме на вершину, причем несколько раз. Но ресурс организма не вечный. При таком режиме он вскоре дает сбой.

Возвращаясь к техническим неточностям, можно вспомнить сцену подъема к Южному седлу, которая показана довольно примитивно. В 1992 году мы провесили на том же склоне около 2-х километров веревки. Очень правдоподобна вторая часть фильма, где альпинисты начинают бороться с бурей. Реально все так и происходит.

В целом, я считаю, что коллективу, который создавал этот фильм, удалось достоверно передать практическую составляющую, которая происходит на этом маршруте, на этой вершине, на этой горе. Фильм можно назвать объективным, истинно передающим историю восхождения группы альпинистов в 1996 году.

 Иван Душарин (в центре). После восхождения на пик Хан-Тенгри - 7010 м., Тянь-Шань, Киргизия, 6 августа 2015 года

- Почему создатели смогли позволить себе допустить технические погрешности при съемке восхождения?

- На многих участках маршрута просто невозможно было снять кадры для фильма. Ступень Хиллари, например, находится на высоте 8750 метров, аппаратуру туда физически не занести. Либо подъем обошелся бы кинокомпании в большую сумму, на которую они были бы не согласны. На высоте 8000 метров и выше профессиональные съемки осуществить нереально.

Все панорамы, которые показаны в фильме «Эверест», действительны. Настоящие Гималаи. Правда, есть момент, где создатели показывают Южное седло и путь к вершине Эвереста. В этом моменте на экране не Эверест, а совсем другая гора. Путь там совсем другой. Снять настоящую гору помешала высота.

- Как вы считаете, почему из всей плеяды историй о восхождениях человека на Эверест создатели выбрали именно эту, трагическую экспедицию 1996 года?

- Дело в том, что эти события были действительными, и трагедия была очень тяжелая. Об этой трагедии написана целая серия книг. Первую книгу написал Джон Кракауэр (известный американский журналист, член международной экспедиции на Эверест в 1996 году – прим. THR), очень скандальную, ответ на нее вынужден был написать Букреев. В своей книге Кракауэр безосновательно обвинил Букреева в эгоизме и честолюбии. И книга Анатолия сыграла очень знаковую роль, потому что она была объективной и точной. В экспедиции 1996 года Анатолий смог спасти троих человек в очень суровых высотных условиях. Альпинистская общественность Америки поддержала Анатолия. Букреев получил от Американского Альпийского Клуба высшую награду за спасение жизней людей в особо экстремальных условиях. Это редкий случай, когда альпинист удостаивается такой награды. Более того, в Америке проходят фестивали памяти Анатолия Букреева, общественность США чтит подвиг нашего российского альпиниста.

- В фильме Анатолий похож на себя?

- Да. Очень похож. Исландский актер Ингвар Эггерт Сигурдссон точно не повторяет его, но внешность и фигура соответствует Букрееву.

- Вы лично знали Анатолия?

- Близко знаком с ним я не был. Мы были знакомы заочно, и в 1997 году вместе летели в Пакистан – я проводил там свою экспедицию, Анатолий ехал на другую гору – и в самолете мы общались.

- Других альпинистов, которые представлены в фильме, вы встречали?

- Нет, не удалось. Мое первое восхождение на Эверест было в 1992 году, в 1996 году мы проводили экспедицию на К-2 со стороны Китая, уже после трагедии, которая произошла на Эвересте с группой Анатолия. Тогда мы уже знали о случившемся. На К-2 у нас также произошла трагедия, но трагедия не такого масштаба.

- Бизнес добрался и до гор. Трагическая экспедиция на Эверест, о которой рассказывает фильм, была коммерческой. Быть может, именно по этой причине некоторые члены экспедиции остались на горе навсегда. Как Вы относитесь к коммерческим восхождениям?

- Коммерческие экспедиции – это форма опасного бизнеса. Организатор коммерческой экспедиции гарантирует своему клиенту возможность восхождения. Но в горах гарантировать что-либо просто невозможно. Получается, что организатор обманывает клиента, обещая тому восхождение. Люди, которые покупаются на эту удочку, не понимают, какой уровень напряжения им предстоит перенести в горах. Они копят деньги, отдают сбережения и уже только в горах начинают понимать, что они не готовы к покорению вершины. Возникает внутренний конфликт: деньги внесены, а постоять на вершине не получается. И люди идут ва-банк. Что и произошло в этом фильме: проводники делают все возможное, чтобы поднять своих клиентов на вершину, при этом понимая, что обратно спуститься будет крайне сложно или почти нереально. Но за восхождение заплачены деньги, клиенту отказать невозможно, и гид выполняет свою работу, но ставит и свою жизнь, и жизнь клиента под смертельную угрозу. Поэтому коммерческие восхождения пропагандировать нельзя. Нельзя брать на маршрут людей, которые не прошли определенные этапы подготовки. Должна сложиться команда. Когда человек проходит проверку горами, он открывает свое истинное «Я». Вы спите с ним в одной палатке, пьете из одной кружки, обеспечиваете друг другу безопасность, сохраняете жизнь, - это совершенно другой уровень отношений, и вы понимаете, кто есть кто. Вы не пойдете в горы с человеком, которому не доверяете. Вы находитесь на одной веревке, и если человеку вы не доверяете в принципе, то жизнь свою вы ему тем более не доверите. А в коммерческой экспедиции собираются случайные люди, чаще всего ранее не знакомые.

- Был момент, когда Бек едва не сорвался с лестницы, Роб его поднял, и тот сказал Холлу: «Я не за это тебе заплатил, чтобы вот так погибнуть». Получается, что за 40 дней адаптации на склонах, при нескольких подъемах и спусках, члены группы видят, как каждый из них раскрывается, и многие раскрываются совершенно не с той стороны, которую от них ожидают. Но каждый из членов экспедиции заплатил организаторам по 65 тыс. долларов, и им все равно предстоит совершить восхождение в текущем составе.

- Точно-точно. И вот Роб же говорит Дагу Хансену: «Я повернул обратно, чтобы спасти тебя». Но второй раз он не повернул его. Потому что клиент может предъявить претензии и попросить вернуть деньги, и организаторы этого боятся, и они не могут ответить категорично. Коммерсанту не хочется терять деньги, а людям хочется взойти.

- И проводники сами рискуют, поднимая клиентов, потому что не уверены, что те дойдут живыми.

- Верно. Клиенты почему рискуют: они неквалифицированные. Они не осознают всех последствий, которые могут произойти. Бэк пошел с прооперированными глазами. Ну как? При перенапряжении происходит отслоение сетчатки глаза - это закон. Это значит, что отсутствуют у человека знания о влиянии высоты на организм.

- Мы видим в фильме, что желающих подняться за деньги много, и на склоне образуется пробка из альпинистов.

- На Эвересте сейчас проводится большое количество коммерческих экспедиций. Все жаждут удачного восхождения для своей группы и благодаря техническим возможностям очень точно определяют благоприятную погоду для штурма вершины. И что получается? В определенную дату десятки групп скапливаются на Южном седле для финального рывка. И при подъеме формируется очередь. Были случаи, когда в очереди люди просто умирали. Человек ждал своего часа, у него заканчивался кислород, и он погибал. Проблема этой ситуации в том, что процесс восхождения никто не регулирует. В 2012 году я совершил третий подъем на Эверест, и мой руководитель экспедиции просто договорился с китайской группой альпинистов, что мы пойдем первыми. Нам пришлось выходить на вершину в ночь, наша группа совершила ночное восхождение. Нами было принято такое решение для того, чтобы в благоприятные часы для восхождения мы не попали в пробку.

 Иван Трофимович Душарин, советский и российский альпинист, вице-президент федерации альпинизма России. Презентация новой книги "Сталкеры Поднебесья", Тольятти, 2014

© Из архива Ивана Душарина

- В одном из эпизодов фильма жена Роба Холла говорит про мужа: «Он почти как на Луне».

- Да, жена отмечает этими словами, что люди находятся рядом с Робом, но добраться до него они не в состоянии. Здесь есть очень жесткий психологический момент. На большой высоте расстояние между людьми может быть 100-200 метров, но один из них обречен, а другой еще способен выжить. Убивает морально то, что люди находятся очень близко друг от друга, но не способны помочь альпинисту, терпящему беду. Кажется, вот он, на расстоянии вытянутой руки, но помочь нет ни сил, ни возможностей. В фильме шерпы, которые пошли на выручку Робу, как потом выяснилось, не дошли до него всего 107 метров. Условия настолько жесткие, что пойди они дальше, сами бы остались лежать рядом с проводником.

Именно там, на вершине, ближе всего к Космосу, ты понимаешь, что человек не всемогущ, что мы являемся частью природы и только лишь подстраиваемся под нее посредством своего разума, интеллекта, знаний и умений. Поэтому, когда говорят, мы покорили гору, это глупость – гору покорить невозможно. Не случайно в фильме Букреев говорит: «Последнее слово всегда остается за горой».

- В разразившуюся бурю на вершине Эвереста у альпинистов все же была возможность подняться с Южного седла и спасти нескольких человек. Но вернулся за ними только Анатолий. Человеческое самолюбие сыграло свою роль?

- Анатолий - воспитанник советской школы альпинизма. У нас альпинизм считается командным видом спорта. На Западе этого нет. В коммерческих экспедициях собираются случайные люди и идут на серьезное дело. Даже бандиты так не поступают: они перед тем, как идти на серьезное дело, проверяют друг друга. В фильме показан момент, где инструктор показывает людям, что такое кошки. Это говорит о том, что на маршрут пришли люди, которые не имеют понятия, что такое горы. Не говоря уже о том, что на маршруте приходится выручать друг друга. И эти люди идут на Эверест!

- Иван Трофимович, как Вы считаете, что человек способен вынести из этого фильма?

- У большинства людей, которые показаны в фильме, была цель, к которой они стремились. Кто-то достиг цели, кто-то отдал за нее свою жизнь. Это говорит о том, что человек не должен быть существом, только лишь потребляющим пищу и получающим удовольствие. Человек должен жить полноценно и видеть свой богатый потенциал, видеть возможности в проявлении себя. Если человек не преодолевает какие-то трудности, он теряет свое человеческое качество. Собственная самооценка измеряется не только количеством автомобилей и счетом в банке, а еще и такой вещью как «А что ты можешь? На что ты способен?». И последнее гораздо важнее. Будет хорошо, если зрители вынесут для себя эту мысль. Горы - это уникальный индикатор проверки человеческих качеств, но не обязательно лезть на гору, человеческая сущность может проявляться и в бытовых делах, мелочах. Нужно ставить цель, стремиться к ней и достигать ее.

      Группа украинских альпинистов в составе 6 человек, 7 августа 2015 года отправилась в Альпы с одной единственной целью подняться на вершину Монбана 4810м. К эспедиции готовились почти год, идея восхождения на вершину родилась в семейном кругу отца- Шибинского Сергея ("Снежный барс- №543") и сына Андрея после восхождения на Казбек с грузинской стороны в августе 2014 году. К нашему плану присоединились сарые,проверенные друзья-альпинисты с Винницы:Мельник Женя и Дементьев Юра,  Игорь с города Хмельницкого, имел безуспешную попытку подняться на Монблан зимой 2015 года,но из-за сильного снега пришлось отступить поэтому желал добить эту попытку в составе нашей команды, и товарищ моего сына Анатолий с Тернополя, до этого выезда имел только опыт трекингов, походов по Карпатам, но зато отлично подготовлен физически, ярый сторонник здорового образа жизни, фанатичный вегетарианец. Принято было решение отправиться в путешествие по Европе на моем микроавтобусе OPEL - VIVARO. Все необходимое купили, собрали и в путь. Выехали с сыном из г.Могилев-Подольского, где живем ,по дороге подобрали Эвгения и Юру в Виннице, далее в Хмельницком Игоря и в Тернополе Толика. В 4 часа дня были уже на границе с Польшей, пограничный переход Краковец прошли за 1 час и ночью двинулись в путь по прекрасным европейским дорогам, заночевали утром на благоустроенной стоянке при съезде с автобана,а утром дальше , в 12 часов дня пересекли границу с Германией и тут нас остановил полицейский патруль, проверка документов далась нам с потерей одного участника - Игоря. По мнению и убеждению доблестных полицаев  с его польской двухгодичной визой он не имел права направляться в Францию, разбирательства, дипломатические препирательства до 6 вечера оказались не  в нашу пользу: решение безжалостное - депортация, предписывалось покинуть Германию в течении 12 дней и только авиатранспортом.

На утро отвезли Игоря в Мюнхен ,в аэропорт, а сами потеряв день, в расстроенных чувствах дальше к цели - Шамони.

 К вечеру 9 августа прибыли на место и разместились в кемпинге у языка ледника Бионассей. Кемпинг довольно таки пристойный, проживание 6 евро в сутки с человека, душ, туалет, рядом остановка общественного автобуса, который за 10 минут доставит Вас в центр Шамони, кстати билеты на бесплатный проезд выдают в кемпинге, а так стоит это удовольствие 1,5 евро единовременный проезд. На следующий день 10 августа сходили на акклиматизацию на гору Бревент, погода бомба - солнца было вдоволь. На горе от местных гидов подтведилась информация, что классический маршрут через Гранд кулуар, приют Гутэ закрыт, жандармы всех разворачивают вниз, принято было решение идем через Эгю ди Миди, маршрутом Три Монблана.   По прогнозу погода через два дня начинала портится на длительное время, поэтому однозначно выход завтра 11 числа, хотя понимали,что будет трудновато без достаточной акклимухи, но не хотелось уезжать без вершины и томится в кемпинге в сырых,мокрых и холодных палатках. После обеда в 16.30 дождались своей очереди на канатке и поехали на верх.

Прибыли, оделись, связались и пошли . Спустились на ледник под приютом Космик и поставили палатки. 12 августа в 2часа 40 минут вышли двумя связками. В первой связке Женя, Юра, Толя я с Андреем во второй. Ребята рванули со старта,через полтора часа мы их догнали, Женю постигла неудача сломалась платформа кошки и он потихонечку уходит вниз на ледник к палаткам , а мы дальше вперед. Подъем на  первую вершину Такюл в Монблановской цепочке проходил медленно, не спеша, все таки горняшка давала о себе знать , наверху были около семи утра, затем спустились на плато , траверсировали  склон вершины  Маудит и через три часа вышли на ее

боковой отрог , здесь прошли после бергшрунда ключевой технмческий участок: веревка льда 50 градусов, выход на скальный островок и еще веревка снежно -ледового склона. Первая связка ушла вперед  у них была газовая горелка , а нам для утоления жажды пришлось довольствоваться лизанием снега. К полудню подошли к передпредвершинному взлету , достаточно измотанные, наши ребята ушли далеко вперед попив чайку без нас. Осознавая, что сил не хватит сегодня на окончательный штурм , решили попробовать насколько мы с сыном еще прочные и пройти по максимуму, но оказалось, что запас иссякает с высоко поднимающимся, палящим солнцем и убивающей наповал жаждой ,как никак, а 10 часов без глотка воды - это тяжелое испытание.

Вернулись к стоянкам палаток  на высоте 4200м, дождались наших ребят, они успешно сходили на вершину, забрали у них горелку, провели, а сами поразмыслив решили остаться на ночь. Ночевка была холодной, без палатки и спальников, розложили карематы, спрятались в яме под палатку за снежной стенкой, ноги засунули в рюкзаки и так переворачиваясь с боку на бок, как могли грели друг друга, проваливаясь под давлением усталости и холода в кратковременный сон. В двенадцать ночи поднялись, натопили снега, сделали чаю, одели системы, кошки, связались и в 2 часа 30 минут вышли. По дороге на привалах засыпали, но заставляли себя идти. Ровно в 6 часов утра поднялись на вершину. Чувство супер , мы на вершине, рискнули, не отступили, сумели, то о чем мечтали год, шли к мечте - осуществилось, на горизонте розовел рассвет. А дальше вниз, погода стала портиться, ветер, снег, к 4 часам дня спустились на ледник, к палаткам. Наша тройка ушла, вернее уехала на канатке вниз, а мы остались с Андрюхой отдыхать. Утром 14 августа в мой  52 день рождения собрались и на Эгю ди Миди,  и тут нас накрыла непогода на гребне, попали в грозу с молниями,слава Богу обошлось.

Жаль покидать было родину, сердце мирового альпинизма Шамони, прекрасную вершину Монблана, но дорога звала.