Влад Мороз: Альпамайо. Цель должна быть, в горах это — восхождение
Директор компании Red Fox Владислав Мороз, совершивший за свою альпинистскую карьеру много восхождений на самые высокие, самые неприступные, самые сложные и самые красивые горы, отправился в составе экспедиции «Клуба 7 вершин» в перуанские Альпы и взошел на вершину Альпамайо (Alpamayo, 5947 м), которая признана самой красивой горой в мире. Это звание ей официально присвоено ЮНЕСКО в 1966 году.
Во время экспедиции и восхождения Владислав Мороз на собственном опыте протестировал различные модели экипировки, производимые компанией Red Fox.
Как возникла идея восхождения на Альпамайо?
Почему мы выбираем именно горы? Потому что здесь всегда есть цель… Заманчивая, амбициозная, иногда недосягаемая. Для меня цель должна быть в любом случае. Именно стремление к ней приводит нас к новым достижениям, дает внутренний толчок, повод превзойти свои возможности. Взойти на Эверест. Или подняться на семь высочайших вершин семи континентов. Или побывать на двух полюсах. Или, например, совершить восхождение на вершину самой красивой горы в мире. Красивая цель, не правда ли?
Мысль взойти на одну из вершин Кордильера-Бланка пришла в голову еще, когда я был там в треккинге с Олей (Ольга Мороз, директор по развитию компании Red Fox, — прим. ред.), с которой мы часто путешествуем.
Как возникла идея восхождения на Альпамайо?
Почему мы выбираем именно горы? Потому что здесь всегда есть цель… Заманчивая, амбициозная, иногда недосягаемая. Для меня цель должна быть в любом случае. Именно стремление к ней приводит нас к новым достижениям, дает внутренний толчок, повод превзойти свои возможности. Взойти на Эверест. Или подняться на семь высочайших вершин семи континентов. Или побывать на двух полюсах. Или, например, совершить восхождение на вершину самой красивой горы в мире. Красивая цель, не правда ли?
Мысль взойти на одну из вершин Кордильера-Бланка пришла в голову еще, когда я был там в треккинге с Олей (Ольга Мороз, директор по развитию компании Red Fox, — прим. ред.), с которой мы часто путешествуем.
Поэтому я сразу согласился на предложение Александра Абрамова, руководителя «Клуба 7 вершин», отправиться с ними в экспедицию на Альпамайо.
Действительно ли Альпамайо так красива, как о ней говорят?
Ах, Альпамайо... В реальности она оказалась еще более впечатляющей.
Вообще, все горы Кордильера-Бланка очень красивые. В хорошую погоду открываются великолепные виды на белоснежные пики, самый высокий из них — Уаскаран (6768 м). Недалеко от Альпамайо находится знаменитая гора Артесонраху (Artesonraju, 6025 м), которую можно увидеть на эмблеме старейшей кинокомпании Америки Paramount Pictures.
Мы выбрали не классический путь, а более длинный, которым мало кто ходит. Он ведет к той стороне вершины, с которой Альпамайо открывается красивой пирамидой.
Ах, Альпамайо... В реальности она оказалась еще более впечатляющей.
Вообще, все горы Кордильера-Бланка очень красивые. В хорошую погоду открываются великолепные виды на белоснежные пики, самый высокий из них — Уаскаран (6768 м). Недалеко от Альпамайо находится знаменитая гора Артесонраху (Artesonraju, 6025 м), которую можно увидеть на эмблеме старейшей кинокомпании Америки Paramount Pictures.
Мы выбрали не классический путь, а более длинный, которым мало кто ходит. Он ведет к той стороне вершины, с которой Альпамайо открывается красивой пирамидой.
Целых два дня подхода мы любовались ее впечатляющими видами.
Нам сильно повезло с погодой. На подходе пару раз попали в дождь, но во время восхождения погода стояла изумительная. Смогли насладиться захватывающими видами на Кордильера-Бланка.
Нам сильно повезло с погодой. На подходе пару раз попали в дождь, но во время восхождения погода стояла изумительная. Смогли насладиться захватывающими видами на Кордильера-Бланка.
Альпамайо (Alpamayo), входящая в горную систему Санта-Крус, — одна из известнейших вершин в массиве Кордильера-Бланка в перуанских Андах. Ее название происходит от языка индейцев кечуа. Склоны Альпамайо довольно крутые — средняя крутизна 60 градусов, поэтому гора смотрится как идеальная ледяная пирамида.
Альпамайо состоит из двух вершин, Северной и Южной, соединённых узким хребтом. Несмотря на то, что по высоте Альпамайо меньше, чем соседние вершины, она прославилась своей необычной формой и удивительной красотой.
Альпамайо состоит из двух вершин, Северной и Южной, соединённых узким хребтом. Несмотря на то, что по высоте Альпамайо меньше, чем соседние вершины, она прославилась своей необычной формой и удивительной красотой.
На фотографии вершина выглядит впечатляющей и неприступной. В реальности она такая же неприступная?
Альпамайо — крутая гора. Это видно еще издалека. Вершина возвышается над долиной большой «лопатой». Если подойти поближе, она немного «ложится», но не сильно. На подходе, когда до лагеря оставался час или полтора хода, несколько человек сказали: «Это не для нас. Мы туда не пойдем!». «Подождите, ребята, вы же для этого сюда приехали, вы подумайте!» — «Нет-нет-нет! У нас семья, дети… нет». Наутро передумали, поскольку в темноте решиться проще. Мы встали в час ночи, когда ничего не видно. Стартовали в два, — темно. Шли с фонарями. Пока дошли до начала маршрута, стало посветлее, но все равно ничего не видно. Нижнюю часть маршрута, часа полтора-два, все еще шли в утренних сумерках, — в это время крутизна склона и экспозиция не сильно ощущаются. А вот верхняя часть склона значительно круче. Даже, когда лезешь по перилам, приходится серьезно работать — вбивать кошки в лед, подтягивать себя с помощью жумара. Периодически попадаются почти вертикальные участки.
Классический путь подъёма на вершину Альпамайо (5947 м) проходит по центру стены и представляет собой 400 метров средней и выше средней крутизны льда. Уклон от 60° в нижней части после бергшрунда и до 80-90° в верхней предвершинной части.
Маршрут, по которому мы поднимались, хоть и самый хоженый, но не туристический, — альпинистский, по российской классификации сложности, наверное, потянет на 4Б. Он не очень длинный, метров 400-450, шесть веревок по сто метров, но достаточно крутой и опасный. Лезешь, страхуешься, закрепляешь веревки, крутишь ледобуры, рубишь лед… Лед откалывается и летит вниз, снег сыпет, ледышки, — все время ждешь, что что-то прилетит. Каждый из нашей группы получил немножко: то по руке, то по ноге, то по голове. Хорошо, что обошлось без травм.
Наверху, перед вершиной, вертикальный кулуар. Короткий участок, но веревка, по которой нужно лезть, закрепляется наверху, и оттуда, естественно, может что-то вылететь. Вершина похожа на снежно-ледовый гриб, который немножечко пошатывается… На предыдущую группу как раз эта «шапка» упала, и они погибли. На вершине могут поместиться не более пяти человек. Поэтому те, кто вылез первыми, должны сразу начать спускаться, чтобы дать возможность подняться остальным.
Этот маршрут чем-то мне напомнил наши спортивные восхождения на Свободную Корею. Маршрут Д. Лоу, 5А к.тр., идет по аналогичному ледовому кулуару, только гораздо длиннее. Сразу захотелось вместе с Антоном Конобеевым, еще одним альпинистом в группе, взять в руки ледовые инструменты и попробовать сходить «по-настоящему» — самим, без перил.
Этот маршрут чем-то мне напомнил наши спортивные восхождения на Свободную Корею. Маршрут Д. Лоу, 5А к.тр., идет по аналогичному ледовому кулуару, только гораздо длиннее. Сразу захотелось вместе с Антоном Конобеевым, еще одним альпинистом в группе, взять в руки ледовые инструменты и попробовать сходить «по-настоящему» — самим, без перил.
Но все-таки здесь у нас был не спортивный альпинизм, а коммерческое восхождение. С местными гидами. Они довольно хорошо лезут, умеют пользоваться снаряжением. Профессионалы! Спрашиваем: «А как спускаетесь?» — «Через петлю Абалакова». Я был удивлен, что они знают, что это такое (петля или проушина Абалакова — способ организации страховки на ледовом склоне, изобретённый известным советским альпинистом Виталием Михайловичем Абалаковым, — прим.ред.). Сверлят две дырки во льду — с одной стороны и с другой, — туда просовывают веревку… В общем-то они водят в горы много людей, знают технику.
У нас же группа непрофессиональная. Да, это люди, которые в горах не первый раз, — некоторые взошли на Эверест, некоторые закрыли программу «Семь вершин», — но с таким техническим альпинизмом не сильно знакомы. Поэтому по пути от базового до штурмового лагеря, мы решили разбить еще один лагерь в конце морены и провели скальные занятия. Учились, вспоминали, как пользоваться системами, жумарами, спусковыми устройствами. Цель же у нас впереди высокая и красивая.
Как строится коммуникация и работа на маршруте, когда на восхождении не сложившаяся спортивная команда, а коммерческая группа, в которой абсолютно разные люди?
Конечно, все разные, но более-менее знают друг друга. Это не та ситуация, когда в команде совсем новые участники, все быстро перезнакомились. Главное, — это увлеченные люди, которые познают что-то новое.
Конечно, такая экспедиция сильно отличается от того, когда в горы идут своей командой. Другая специфика, немного другая культура. Другой стиль. Это — не спортивное восхождение, а восхождение с гидами. Здесь о тебе немножко заботятся, и это расслабляет. Кто-то готовит завтрак, обед, ужин. Выдают перекус, о котором тоже уже кто-то позаботился. Решают все вопросы с транспортом, логистикой, заброской общественного груза. Палатки ставят. То есть, присутствует сервис, который делает подобные путешествия немного более доступными для людей, у которых есть амбициозные цели, но мало времени.
Но и в коммерческом восхождении есть технические приемы, которые нужно изучить, потому что каждый отвечает сам за себя. Многие элементы безопасности и страховки обязательно нужно знать. Я владею ими так, что от зубов отскакивает, несмотря на то, что давно не занимался спортивным альпинизмом. А для многих все впервые. Как вщелкнуть жумар? Как перещелкнуть карабин? Как пользоваться спусковухой?
Поэтому для некоторых участников нужны занятия. Безусловно, важная задача руководителя — правильно расставить людей в зависимости от того, кто быстрее идет, кто медленнее, дать им четкие инструкции, как и что делать, как соблюдать технику безопасности. У нас на восхождении работали четыре гида. Двое — впереди, Александр Абрамов, как старший группы, шел в середине, и еще двое гидов позади. Поэтому никаких особенных эксцессов не происходило.
Меня поставили первым, кто-то шел за мной, кто-то – замыкающим. Гиды выходят на час раньше, – им нужно провесить и закрепить веревки. Все участники идут по перилам, сами не лезут первыми. Таков принцип коммерческого восхождения. Участники делают наименее рискованные вещи. Но все равно они занимаются альпинизмом: идут на гору, работают с веревкой, вылезают по закрепленной веревке в трудных местах, подвергаются объективной опасности, чтобы достичь заветной цели.
Конечно, все разные, но более-менее знают друг друга. Это не та ситуация, когда в команде совсем новые участники, все быстро перезнакомились. Главное, — это увлеченные люди, которые познают что-то новое.
Конечно, такая экспедиция сильно отличается от того, когда в горы идут своей командой. Другая специфика, немного другая культура. Другой стиль. Это — не спортивное восхождение, а восхождение с гидами. Здесь о тебе немножко заботятся, и это расслабляет. Кто-то готовит завтрак, обед, ужин. Выдают перекус, о котором тоже уже кто-то позаботился. Решают все вопросы с транспортом, логистикой, заброской общественного груза. Палатки ставят. То есть, присутствует сервис, который делает подобные путешествия немного более доступными для людей, у которых есть амбициозные цели, но мало времени.
Но и в коммерческом восхождении есть технические приемы, которые нужно изучить, потому что каждый отвечает сам за себя. Многие элементы безопасности и страховки обязательно нужно знать. Я владею ими так, что от зубов отскакивает, несмотря на то, что давно не занимался спортивным альпинизмом. А для многих все впервые. Как вщелкнуть жумар? Как перещелкнуть карабин? Как пользоваться спусковухой?
Поэтому для некоторых участников нужны занятия. Безусловно, важная задача руководителя — правильно расставить людей в зависимости от того, кто быстрее идет, кто медленнее, дать им четкие инструкции, как и что делать, как соблюдать технику безопасности. У нас на восхождении работали четыре гида. Двое — впереди, Александр Абрамов, как старший группы, шел в середине, и еще двое гидов позади. Поэтому никаких особенных эксцессов не происходило.
Меня поставили первым, кто-то шел за мной, кто-то – замыкающим. Гиды выходят на час раньше, – им нужно провесить и закрепить веревки. Все участники идут по перилам, сами не лезут первыми. Таков принцип коммерческого восхождения. Участники делают наименее рискованные вещи. Но все равно они занимаются альпинизмом: идут на гору, работают с веревкой, вылезают по закрепленной веревке в трудных местах, подвергаются объективной опасности, чтобы достичь заветной цели.
Интересно ли, когда все так четко спланированно?
Да, все идет по плану, и это хорошо. Что подразумевается под «незапланированным»? Прилетели в Лиму, потеряли багаж? Нет, такого не было.
Приключения, которые всегда случаются неожиданно? Когда с Олей ходили в трек, шел проливной дождь, который смыл тропу. Мы пробрались как-то, а лошади и ослики не смогли, потерялись.
Пришли в деревню, наш сопровождающий говорит: «Лошади не прошли». Ждем, ждем. Два часа, а их нет и нет. «Где лошади?» — «Не знаю, наверное, они погибли. Свалились с обрыва. Метров триста нужно спускаться по склону, чтобы добраться до них и спасти ваши баулы». Взял нож, чтобы отрезать упряжь, и пошел.
А мы два-три часа сидели без нашего сопровождающего у очага в деревне. Местные жители настолько не привыкли к туристам, что смотрели на нас удивленными глазами. Мы с ними пообщались. Общение, правда, вышло не очень понятным, потому что мы не говорили по-испански, они не говорили по-английски. Но нас обогрели, накормили.
В итоге привели лошадей и привезли наши баулы. Такое вот незапланированное приключение, но интересное же.
Да, все идет по плану, и это хорошо. Что подразумевается под «незапланированным»? Прилетели в Лиму, потеряли багаж? Нет, такого не было.
Приключения, которые всегда случаются неожиданно? Когда с Олей ходили в трек, шел проливной дождь, который смыл тропу. Мы пробрались как-то, а лошади и ослики не смогли, потерялись.
Пришли в деревню, наш сопровождающий говорит: «Лошади не прошли». Ждем, ждем. Два часа, а их нет и нет. «Где лошади?» — «Не знаю, наверное, они погибли. Свалились с обрыва. Метров триста нужно спускаться по склону, чтобы добраться до них и спасти ваши баулы». Взял нож, чтобы отрезать упряжь, и пошел.
А мы два-три часа сидели без нашего сопровождающего у очага в деревне. Местные жители настолько не привыкли к туристам, что смотрели на нас удивленными глазами. Мы с ними пообщались. Общение, правда, вышло не очень понятным, потому что мы не говорили по-испански, они не говорили по-английски. Но нас обогрели, накормили.
В итоге привели лошадей и привезли наши баулы. Такое вот незапланированное приключение, но интересное же.
Как вы добирались до базового лагеря?
Главный город в Кордильера-Бланка — это Уарас, расположенный на высоте 3000 м в горах, откуда начинаются все треки и экспедиции. Он не такой, конечно, как Катманду, но в нем есть инфраструктура, несколько альпинистских магазинов, прокаты. Встретить на улице альпиниста или увидеть треккинговую группу — обычное дело.
В Уарас приезжают из Лимы. Оттуда либо семь-восемь часов добираться автобусом, либо лететь самолетом. Мы, естественно, решили лететь. Сели в самолет, поднялись, долетели до Уараса, — и оказалось, что не работает взлетно-посадочная полоса. Самолет развернулся и полетел обратно в Лиму. А рейсы два раза в неделю. Так что мы подумали, сели в автобус и уже вечером этого же дня были там. В результате немного сбился график, пришлось потом нагонять.
Насколько район освоенный? Много ли туристов?
Пока это еще дикий район. Деревень мало. Связи нет, — только через спутниковый телефон. Глухомань. Можно расслабиться и отключиться от всего. Довольно заброшенный трек, — все не так, как в Непале, где толпы туристов останавливаются в лоджах.
Главный город в Кордильера-Бланка — это Уарас, расположенный на высоте 3000 м в горах, откуда начинаются все треки и экспедиции. Он не такой, конечно, как Катманду, но в нем есть инфраструктура, несколько альпинистских магазинов, прокаты. Встретить на улице альпиниста или увидеть треккинговую группу — обычное дело.
В Уарас приезжают из Лимы. Оттуда либо семь-восемь часов добираться автобусом, либо лететь самолетом. Мы, естественно, решили лететь. Сели в самолет, поднялись, долетели до Уараса, — и оказалось, что не работает взлетно-посадочная полоса. Самолет развернулся и полетел обратно в Лиму. А рейсы два раза в неделю. Так что мы подумали, сели в автобус и уже вечером этого же дня были там. В результате немного сбился график, пришлось потом нагонять.
Насколько район освоенный? Много ли туристов?
Пока это еще дикий район. Деревень мало. Связи нет, — только через спутниковый телефон. Глухомань. Можно расслабиться и отключиться от всего. Довольно заброшенный трек, — все не так, как в Непале, где толпы туристов останавливаются в лоджах.
Естественно, когда стартовали, были люди в Хуаразе, откуда начинаются все экспедиции в Кордильера-Бланка, но за все время пути до базового лагеря не встретили никого. Ни чабанов, ни туристических групп, вообще ни одного человека за пять или шесть дней. И только на обратном пути, после восхождения, спустившись в долину, встретили две или три группы, которые ходили на другие горы. А на Альпамайю никто больше не ходил. Оказывается, она была закрыта в этом сезоне. За два месяца до нас там сошла лавина, три человека погибли, и, видимо, поэтому вершину закрыли. Но мы об этом не знали.
Получается, пермиты не нужны?
Нет, не нужны, никто пермиты не проверяет. Однако с нами шли местные гиды, которые обо всем, наверное, позаботились заранее.
Расскажи про сам трек.
Интересный трек, достаточно длинные переходы по шесть-девять часов. Три дня мы добирались до большого базового лагеря, в котором провели две ночи. С нами шли ослики с погонщиками.
Получается, пермиты не нужны?
Нет, не нужны, никто пермиты не проверяет. Однако с нами шли местные гиды, которые обо всем, наверное, позаботились заранее.
Расскажи про сам трек.
Интересный трек, достаточно длинные переходы по шесть-девять часов. Три дня мы добирались до большого базового лагеря, в котором провели две ночи. С нами шли ослики с погонщиками.
А дальше до штурмового лагеря путь идет по горной тропе, где сыпуха и лед, нужно навешивать веревки. Переход занимает два дня. Поскольку там круто, пройти могут только люди, — нет возможности везти свой скарб на осликах. На подходе в штурмовой лагерь несколько скальных и ледовых участков, где провешены веревки, по которым нужно лезть. Простые, но лучше страховаться.
Дальше выход на ледник, там плоско, но все равно нужно передвигаться со страховкой, потому что под ногами может оказаться трещина. И так приходится идти до штурмового лагеря, от которого час-полтора до начала маршрута. А, может быть, и два. Мы стартовали ночью, — не было видно, сколько времени на часах.
Туристов в районе мало, а что с местными жителями? Есть ли возможность коммуникации с аборигенами? Или они все еще сохраняют свою аутентичность?
В этой экспедиции мы шли обособленной группой. Если приходили в какую-то деревню, то не задерживались. Особенного общения с местными жителями не вышло.
А вот в прошлый раз, когда ходили в трек, останавливались в маленьких деревушках, и это было очень интересно. Местные жители для нас очень аутентичны. Во-первых, потому что они не говорят по-английски, только по-испански или на кечуа. Во-вторых, в отличие от Непала, где давным-давно развита инфраструктура, где все организовано, по пути есть лоджи, а до тебя там уже побывали миллион туристов, здесь ничего такого нет. Все весьма колоритно, включая еду.
Что дает такое путешествие? Это отдых от работы или способ получить заряд энергии?
Это и заряд, и перемена места, и общение с интересными людьми. Что самое главное, это нахождение в горах, где ты можешь достичь какой-то определенной цели, ощутить, что можешь больше. Горы — наша страсть, и такая экспедиция — удобный способ попасть туда. Один не отправишься в такую экспедицию, а с группой удобно поехать. В ней собираются единомышленники, у которых есть желание испытать себя в чем-то новом, есть возможность, средства и есть время. Это и называется «коммерческий альпинизм».
Туристов в районе мало, а что с местными жителями? Есть ли возможность коммуникации с аборигенами? Или они все еще сохраняют свою аутентичность?
В этой экспедиции мы шли обособленной группой. Если приходили в какую-то деревню, то не задерживались. Особенного общения с местными жителями не вышло.
А вот в прошлый раз, когда ходили в трек, останавливались в маленьких деревушках, и это было очень интересно. Местные жители для нас очень аутентичны. Во-первых, потому что они не говорят по-английски, только по-испански или на кечуа. Во-вторых, в отличие от Непала, где давным-давно развита инфраструктура, где все организовано, по пути есть лоджи, а до тебя там уже побывали миллион туристов, здесь ничего такого нет. Все весьма колоритно, включая еду.
Что дает такое путешествие? Это отдых от работы или способ получить заряд энергии?
Это и заряд, и перемена места, и общение с интересными людьми. Что самое главное, это нахождение в горах, где ты можешь достичь какой-то определенной цели, ощутить, что можешь больше. Горы — наша страсть, и такая экспедиция — удобный способ попасть туда. Один не отправишься в такую экспедицию, а с группой удобно поехать. В ней собираются единомышленники, у которых есть желание испытать себя в чем-то новом, есть возможность, средства и есть время. Это и называется «коммерческий альпинизм».
Что с твоей точки зрения альпинизм?
Восхождения. Нахождение в горах, преодоление определенных сложностей на маршруте. Треккинг — это не альпинизм, а восхождения на вершины — это альпинизм.
Как думаешь, откуда сейчас волна интереса к восхождениям среди людей бизнеса?
Потому, что у таких людей есть возможность отправляться в подобные экспедиции, есть желание преодолевать себя и открывать мир с разных сторон.
Приезжаешь, чтобы совершить восхождение, а по пути видишь красоты гор, общаешься с людьми, занимаешься спортом, находишься в более здоровом состоянии, чем когда сидишь на работе. Это приключение, даже если не происходит ничего непредвиденного. Побывать в дальних странах — очень интересно.
А как иначе мы бы побывали в Перу, если бы не было красивой и высокой цели?
Восхождения. Нахождение в горах, преодоление определенных сложностей на маршруте. Треккинг — это не альпинизм, а восхождения на вершины — это альпинизм.
Как думаешь, откуда сейчас волна интереса к восхождениям среди людей бизнеса?
Потому, что у таких людей есть возможность отправляться в подобные экспедиции, есть желание преодолевать себя и открывать мир с разных сторон.
Приезжаешь, чтобы совершить восхождение, а по пути видишь красоты гор, общаешься с людьми, занимаешься спортом, находишься в более здоровом состоянии, чем когда сидишь на работе. Это приключение, даже если не происходит ничего непредвиденного. Побывать в дальних странах — очень интересно.
А как иначе мы бы побывали в Перу, если бы не было красивой и высокой цели?
Источник: Журнал RED FOX #17/2019.