Из предыстории альпинизма. Швейцарский ученый Конрад Геснер

В истории альпинизма  отдельной страницей сохраняется  письмо  Конрада Геснера  своему коллеге  Авиенусу Якобу Фогелю.  Переписка между ними сохранена в виде отдельной книги.  Не помню откуда такой очень литературный перевод, по всей          видимости, из книги XIX века….

«Мой высокоученый друг Авиенус.

Я принял решение отныне, покуда Господь еще благосклонно длит мои дни, ежегодно совершать несколько или хотя бы единственное горное восхождение в пору, когда там всего пышнее расцветают травы, как ради  познания таковых, так и с целью благородных телесных упражнений и услады духа. Ибо сколь велика радость и какое  поистине блаженство для восприимчивой души созерцать необъятные  горные массивы и одновременно задирать голову к самым облакам!  Несказанным образом сердце бывает охвачено покоряющим, удивительным чувством высоты, и мысль поневоле устремляется к высочайшему Зодчему. Конечно, люди, чьи души тупы, не способны ничему удивляться, они ведут вялую жизнь домоседов и не рискуют выбираться на простор Вселенной;  они забились по  своим углам, как унылые сони в зимнюю спячку, и даже не помышляют о том, что род человеческий для того и сотворен и помещен в этот мир, дабы самостоятельно извлечь из его чудес нечто великое, мысль о возвышенном божестве. Столь непомерна тупость этих людей, что, наподобие свиней, они постоянно тыкаются носом в землю, никогда не устремят свой взор к звездам. Пусть они  копошатся в своем болоте, не способные воспарить духом, переполненные мыслями лишь о выгоде и движимые рабскими устремлениями!  Ревнители же Мудрости не перестанут созерцать телесными и духовными очами своими чудеса нашего земного рая, не последними из коих являются высочайшие горы, их отвесные вершины, их неприступные пропасти,  мощь уходящих в небеса склонов, обрывистые скалы и густые леса.        

Ваш,

Конрад Геснер»

  Известно из истории, что какое-то время существовал официальный запрет властей Люцерна на восхождение на гору Пилатус.  Этот скалисто-травянистый  массив  возвышается прямо над городом и озером, его видно отовсюду. Предполагалось, что восхождение может побеспокоить дракона, якобы жившего на этой легендарной горе… Название горы прямо отсылало к легенде о Понтие Пилате, который согласно ей, окончил свою жизнь в этих местах. То ли утонул, то ли бросился в пропасть. Но в любом случае, его дух остался неприкаянным прятаться где-то в рогах этой вершины. Именно религиозный аргумент предъявил бургомистр Санкт-Галлена  Йоахим фон Ватт, когда попросил разрешения совершить восхождение на Пилатус. Этот образованный человек представил дело так, что будет искать следы Понтия на вершине. Вдруг он оставил там какую-нибудь плащаницу!  

Так или иначе, но в 1518 году четверо отважных гостей из другого кантона забрались на вершину Пилатуса. Нашли они что-либо или нет – не известно,  вроде,  ничего не предъявили. И через поколение Конрад Геснер уже не тешился легендами, он восходил исключительно ради любви к природе и получения удовольствия от панорамных видов.

Из книги Эндрю Битти:

Оглядываясь на прошлое, можно сказать, что началом конца эры суеверий, окружающих горы, стало восхождение на Пилатус в 1555 году Конрада Геснера, которого заманили туда слухи о драконе, якобы спящем в озере на вершине. После восхождения Геснер писал о чудесном зрелище горных пиков и намекал даже, что те могут быть красивыми: «Поистине кажется, что вершины самых неприступных пиков находятся вне пределов тех законов, что управляют миром внизу, — восклицал он, — будто бы принадлежат иным сферам». Геснер описывал чистоту воды горных источников, запах диких цветов, яркую зелень горных пастбищ, говорил о питательности и жирности молока, которое дает пасущийся на альпийских лугах скот; сидя в окружении пиков, он даже играл на альпийском рожке, звуки которого плыли над безлюдными склонами.

 «Неким неуловимым образом на [человеческое] сознание накладывают свой отпечаток колоссальные вершины, и приоткрываются намерения Великого Зодчего», — писал он, называя Альпы «театром Господа, [где] можно наблюдать... в один единственный день... четыре времени года, весну, лето, осень и зиму... и весь небесный свод открыт взору».

Голос Геснера, разумеется, был достаточно одиноким; но со временем к нему все больше прислушивались… авторитет блестящего ученого этому способствовал.

К концу XVI века люди все больше следовали призывам Геснера его последователей, избавляясь от страхов перед горами, и впервые начали оценивать красоту видов вблизи. В 1578 году первые подробные карты Высоких Альп изготовил бернский врач и географ Иоганнес Штумпф, а Йосиас Зимлер, профессор теологии Цюрихского университета написал целую книгу  горах и особенностях техники передвижения по горному рельефу. Он, советовал, какими снегоступами и веревками следует воспользоваться путешественникам, решившим отправиться в экспедицию в горы».

Влияние личности Геснера на окружение было огромным, как и огромным был круг его научных интересов.  И его взгляды оказали большое влияние на поколения студентов, которые учились у него. Среди них был и его близкий друг и ученик Йосиас Зимлер (1530 – 1576), автор первой в истории монографии об Альпах. Его большая книга включала, в частности, раздел, посвященный опасностям гор и искусству с этими опасностями справляться. Там приводятся первые сохранившиеся упоминания кошек для передвижения по льду, веревки для хождения между трещин, альпенштоков и прочее…

ВИКИ: Конрад Геcнер (Konrad Gessner; 1516 — 1565) — швейцарский учёный-энциклопедист, одним из первых попытавшийся систематизировать накопленные человечеством сведения о животных и растениях. Родился в семье бедного портного в Цюрихе, погибшего позже в 1531 году на так называемой Второй Каппельской войне, одной из многочисленных гражданских войн в тогдашней Швейцарии.

Конрад воспитывался дядей, который и привил ему вкус к занятиям наукой. Юноша получил образование в Цюрихе, Базеле, Страсбурге, Париже и Монпелье. В 1537 году 21-летний учёный по итогам своих научных трудов избран профессором греческого языка в Лозанне, а в 1541 году получил степень доктора медицины. В 1555 г. К. Геснер публикует материал с описанием подъёма на гору Пилатус недалеко от Люцерна, что позволяет считать его одним из отцов современного альпинизма. В 1557 году получил должность профессора философии в Цюрихе, где, кроме того, занимался еще и медицинской практикой. По инициативе К. Геснера в Цюрихе был устроен ботанический сад и заложены основы первого в стране естественно-исторического музея. Умер во время эпидемии чумы, леча заражённых.

Конрад Геснер работал в области филологии, фармакологии, медицины, минералогии, зоологии, ботаники, библиографии, ему принадлежит одна из первых попыток классификации растений.  (Enchiridion historiae plantarum, 1541). Слава одного из отцов ботаники пришла к нему, правда, посмертно, когда в Германии, а точнее в Нюрнберге, было издано его сочинение «Opera botanica» (Vol. 1-2, 1754, 1759 гг.). Карл Линней считал величайшим открытием в ботанической науке выбор К. Гесснером генеративных органов растений (цветка, плода и семени) как основы для их классификации. Конрад Геснер является одним из основоположников ботанической иллюстрации. Изучая растения, он достиг большой точности рисунка.

Наиболее известен основополагающий труд К. Геснера по зоологии Historia animalium (начат в 1551, последний 22 том вышел уже после смерти автора). Взгляды Гесснера-зоолога серьезно повлияли на таких ученых, как Карл Линней и Жорж Кювье. В труде по сравнительному языкознанию «Mithridates. De differentiis linguarum tum ueterum, tum quae hodie apud diuersas nationes in toto orbe terrarum usu sunt» (1555 год, 21 том) К. Геснер описал все 130 языков, известных Европе его времени. В работе «Bibliotheca universalis sea catalogas omnium scriptorum locupletissimus in tribas linguis, Graeca, Latina et Hebraica etc.» («Всеобщая библиотека», 1545–1555 гг.) К. Гесснер заложил основы библиографии.

Портрет Конрада Геснера был помещён на банкноте в 50 швейцарских франков, имевшей хождение с 1978 по 2000 годы.

Конрад Геснер вывел на новый уровень искусство рисования  животных и растений. Некоторые называют его даже «отцом карандаша». Это спорно, конечно. Но, по крайней мере, швейцарец использовал его прототипы…