2018

Дождь утих, и мы быстренько пробежались разными ходами по обезлюдевшему Первому Столбу. Потом отправились покорять Перья, поскольку выяснилось, что Тима Ключев ни разу там не был

Евгений Мурин и Илья Пеняев вернулись из Кыргызстана с отличным уловом - новой линией на юго-восточной стене Кызыл-Аскера.

9 августа на скалодроме ЦСКА (Ленинградский проспект, 39, стр. 1)  стартовал самый важный молодежный скалолазный турнир сезона – первенство мира-2018.
 
В первый соревновательный день определились сильнейшие молодые атлеты планеты в лазании на скорость в старшей группе.
 
Половину всех медалей (три из шести) завоевали скалолазы молодежной сборной России, причем все они представляют один регион – республику Башкортостан.
 
В решающем забеге у юношей Алмаз Нагаев выиграл у американца Йордана Фишмана. Третье место занял Эдуард Даукаев, оказавшийся быстрее эквадорца Николайе Риваденейры. Перевес составил 61 сотую секунды.
 
 

Алмаз НАГАЕВ: «Стараюсь выключать все лишнее, когда соревнуюсь»

 
- Алмаз, поздравляю с победой! Что ты сейчас чувствуешь?
 
- У меня сейчас вообще нет мыслей, голова пустая. Очень волнуюсь. Ко мне подходят, поздравляют, спрашивают, а я не знаю, что сказать, как отвечать, я пока не осознал еще что победил, что все это действительно случилось. Меня захлестывают эмоции. Я очень благодарен нашим тренерам, нашей дружной команде, своим близким, - эта победа состоялась благодаря им.
 
- А поддержка зрителей чувствовалась?
 
- Конечно, еще как. Очень теплая атмосфера, выступать на первенстве в своей стране проще, стены помогают, легче настроиться, чувствуешь себя как на тренировке, и удается лучше сконцентрироваться на результате.
 
- Сейчас тебя переполняют эмоции. А как тебе удается собраться и отключить их, когда ты выступаешь?
 
- Это приходит с опытом, с тренировками, они у нас каждый день. Надо обязательно голову очистить, чтобы хорошо залезть, нас этому учат. Если даже хоть одна плохая, или даже хорошая, но посторонняя мысль попадет в голову – ошибок не избежать, потеряется концентрация. Я стараюсь выключать все лишнее, когда соревнуюсь. Сегодня получилось.
 
- А у тебя есть какая-то традиция или примета, которая приносит тебе удачу?
 
- У меня есть особый ритуал, то, что всегда делаю перед стартом, но что именно – я бы хотел сохранить в секрете.
 
- И правильно – пусть это и дальше приносит тебе удачу. И последнее: планируешь как-нибудь отмечать победу?
 
- Планирую лечь спать. Сегодня был тяжелый день – и эмоционально, и физически и теперь просто необходимо хорошо отдохнуть.
 
 

Эдуард ДАУКАЕВ: «Рад, что у меня есть такой товарищ и соперник как Алмаз»

 
- Эдуард, сегодня как минимум один человек болел за тебя – это Евгений Вайцеховский. Что скажешь?
 
- Я очень рад, что он болел за меня. Для меня это многое значит. Он великий спортсмен.
 
- Забеги с Алмазом на решающих стадиях первенств мира и Европы становятся традицией?
 
- Получается, что да. Но мне вспоминается один из разговоров с Алмазов после первенства России. Он тогда уже хорошо лазал, а я еще начинал. Он тогда стал четвертым, а я расположился далеко от призовой тройки. Я тогда ему написал: «Поборемся еще с тобой», он ответил: «Да, на первенстве мира за первое место». И вот прошло некоторое время, и мы с ним бежим в полуфинале первенства мира. Не вышло побороться за золото, но это не беда. Я рад, что у меня есть такой товарищ и соперник как Алмаз. Он меня очень подстегивает.
 
- Кому хочешь сказать слова благодарности после сегодняшнего успеха?
 
- Если я буду говорить спасибо всем, кому хочу, то это будет продолжаться очень долго. Но прежде всего я благодарен родителям, брату, всей своей семье, друзьям, учителям из лицея, всем спасибо! Спасибо своему региону, спортшколе, тренерам Руслану Камильевичу Галикееву и Любови Александровне Степановой и другим тренерам, которые помогали мне.
 
 
В финале девушек Камилла Кушаева уступила всего шесть сотых секунды полячке Наталии Калуцке.
 
 

Камилла КУШАЕВА: «Я просто нацеливалась на первое место»

 
- Камилла, сегодня Башкортостан стал лучшим на первенстве мира. Как тебе этот факт?
 
- Я, если честно, не удивлена этому. Все мы были очень хорошо физически подготовлены. И я, и Эдик, и Алмаз рассчитывали на призы, и у нас это получилось.
 
- Выигранный полуфинал раскрепостил тебя? Все-таки перед финалом ты уже обновила личный рекорд на первенствах мира.
 
- Нет, на это я не обращала внимания. Я не смотрела на времена, не проводила аналогии со своими результатами. Я просто нацеливалась на первое место.
 
- Современная скорость отчасти похода на рулетку. Без везения никак. Но ты достаточно стабильно выступает на двух последних первенствах Европы и мира. Поделись секретом.
 
- Стабильность мне очень подтянула на последнем ТМ перед первенством мира Наталья Александровна Титова. У нее такой метод: если ты ошибаешься, то бежишь еще, а потом еще и еще. До тех пор, пока не добьешься безошибочного пролаза.
 
- Кто-то заслужил добрые слова из твоих уст после сегодняшнего серебра?
- Спасибо Федерации скалолазания Башкортостана, Федерации скалолазания России и моим тренерам Валентине Валерьевне Суюндиковой и Александру Борисовичу Козлову, а также Наталье Александровне Титовой, которая работала с командой сборной России в скорости перед первенством мира.
 
 
Сегодня также прошла квалификация в боулдеринге в юниорской группе.
 
Лучшими в первом раунде стали словенка Вита Лукан и японец Юта Имаизуми.
 
В полуфинал пробились трое россиян – Елена Красовская (8-е место), Николай Яриловец (11-е) и Луиза Емельева (20-е).
 
 

Николай ЯРИЛОВЕЦ: «Спасибо болельщикам за поддержку»

– Николай, расскажи о первых впечатлениях от соревнований, а также о своих ожиданиях.
 
– Пока что я ещё не почувствовал соревнования, так как прошла только первая их часть, и я пролез всего 4 трассы, но первые впечатления хорошие. Очень красочно украсили наш манеж, трассы крутые.
 
– На данный момент ты среди лидеров, что об этом думаешь? Как считаешь, удастся ли сохранить эту позицию?
 
– Скорее всего, нет, потому что сильных спортсменов из моей группы ещё не выступало, они все где-то в середине, я думаю, меня оттеснят достаточно далеко.
 
– Планируешь ли занять призовое место на этом первенстве в какой-либо дисциплине?
 
– Конечно же, я рассчитываю на призы, стараюсь пройти всё дальше, в следующие раунды. Но пока я допустил ошибку на последней трассе, это может стоить мне медали.
 
– Кто-нибудь пришёл сегодня поболеть за тебя?
 
– Да, в зале как минимум пять человек, которые писали мне лично, чтобы спросить, когда мой выход, чтобы поболеть за меня. Когда я лез,  я слышал, как они меня поддерживали, мне это очень помогло, так что спасибо им за это большое!
 
– Спасибо большое, Николай и удачи в дальнейших состязаниях.
 
– Спасибо.

 

Вита ЛУКАН: «Я первый раз в Москве и мне нравится здесь»

 
-Вита, как твои дела?
 
- Всё хорошо.
 
- Как тебе скалодром?
 
- Я думаю, скалодром действительно хороший, новый. Я первый раз в Москве и мне нравится здесь. Трасса интересная, на стене много необычных зацепов.
 
- Какая трасса была самой трудной?
 
- Вторая, потому что я сделала ошибку и выбрала путь труднее, чем другие девушки.
 
-Но ты лидируешь после квалификации.
 
- Да.
 
-Что ожидаешь от соревнований?
 
- Я хочу насладиться соревнованиями, я счастлива быть здесь, принимать в этом участие, во всех трёх дисциплинах: скорость, трудность и боулдеринг.
 
- Кого ты считаешь своим соперником?
 
- Здесь много хороших атлетов из… Это сложно сказать. Может быть Миа (Крампл – примечание Л.Ф.), тоже из Словении. И также русские девушки очень сильны - Елена и Луиза (Красовская и Емельева – примечание Л.Ф.). Но никогда не узнаешь, что может произойти.
 
- Спасибо. Желаю удачи.
 
- Спасибо.
 
 
Партнеры ФСР: генеральный спонсор – ОАО РЖД, Red Fox, DoorHan, Скалодром.Ру. Партнёры по подготовке сборной команды - скалолазный центр BigWall, скалодром Лаймстоун.


Анастасия СЕЛЬНИХИНА, Лилия ФАЙЗУЛИНА, Марина МАРКОВА, Алексей СЕРГУНИН, пресс-служба ФСР

Карина Мезова, гид Клуба 7 Вершин:  Сегодня группа «Дети Ильича» вплавь  сделала заброску в лагерь 3800 и спустилась на поляну Эммануэля. Сушимся и готовимся к переезду в верхний лагерь.

 

 

 

 

«Снег – он мягкий и пушистый, пока об него не ударишься» - это афоризм Олега Остапцова, сказанный в назидание горнолыжникам и сноубордистам. Я бы к нему добавил: или пока он тебя не накроет, переломает и задушит.

Олег Остапцов - профессионал-лавинщик, начавший работать в этой отрасли ещё в 1980 году и продолжает по сей день. Его профессиональная карьера была прервана лишь один раз в середине 80-х двухлетней отсидкой… в Антарктиде. Всю жизнь он посвятил непримиримой борьбе с лавинами в горах Северного Кавказа. Он бьёт их из пушек и в хвост, и в гриву, пока они спят и не выросли до гигантских размеров, а его оптический прицел никогда не дремлет. Чуть что: Бац! Бац! И в точку!

Сейчас он решил поделиться своими знаниями и опытом с широкой аудиторией, и создал книгу. Она содержит уникальный фотоматериал, собранный более чем за 30 лет, и комментарии к нему о лавинной активности и её разрушительных последствиях в Приэльбрусье. Вместо заумных фраз, рассуждений и формул, Олег избрал фотографии в качестве наиболее весомых аргументов. Они воздействуют непосредственно на зрительный нерв, который у меня сразу же задрожал, как поросячий хвостик, при взгляде на некоторые из них. Книга полезна не только всем шатающимся и катающимся по горам, но и экспертам по развитию горных курортов, а уж горнолыжникам и сноубордистам просто необходима при выборе безопасной гостиницы для проживания.

 Валерий Лаврусь, член Союза писателей, автор цикла книг "В горы после 50", наш друг и участник многих экспедиций написал очередную книгу. На этот раз речь идёт о восхождении на высочайший вулкан Азии - Демавенд (Иран), которое автор совершил в составе экспедиции Клуба 7 Вершин в июне 2018.

 

 

 

"Валерий Лаврусь, писатель, путешественник, горный турист. 17 лет прожил на Севере. Член Московской городской организации Союза писателей России (МГО СП). Начал писать в 1998 году. Дипломант Международного конкурса им. П. П. Ершова (2016 г.) за книгу «Очень Крайний Север», дипломант Литературного конкурса МГО СП и НП «Литературная республика» в номинации «Публицистика» «Лучшая книга 2014—2016» за книгу «Очень странная история».

Автор серии книг о горах «В горы после пятидесяти» («Эльбрус. Дневник восхождения», «Домбай. С мыслью о Килиманджаро». «Килиманджаро. С женщиной в горы», Эльбрус-2016. Удачное восхождение», «Гималаи. Добрый пастырь Вовка Котляр», «Казбек. Больше, чем горы»). Все книги серии имеют аудио-версии.

 

 

Повесть-отчёт «Демавенд. Мемуары несостоявшегося пенсионера» - продолжает эту серию.

Предельно честные книги Валерия оправляют людей в горы прямо из офисных кабинетов.

С книгами Валерий можно познакомиться на сайтах Ridero.ru, Litres.ru, AMAZON.COM. Электронные версии книг – условно бесплатны, это твёрдое убеждение Валерия, который считает, что информация цены не имеет."

 

 

Также можно дать ссылки на другие книги Валерия Лавруся

https://ridero.ru/author/lavrus_valerii_moydz/

https://www.litres.ru/valeriy-lavrus/

 

Присоединяйтесь к программам Клуба 7 Вершин по Демавенду

 

 

  

ДЕМАВЕНД. Мемуары несостоявшегося пенсионера

 (Начало)

Старая муха самоотверженно билась башкой о стекло. Наверно, часа полтора. Отлетала назад, разворачивалась и, свирепо жужжа, бесстрашно шла на таран.

По другую сторону окна, там, где улица, сидела молодая, зелёная ещё, муха и полтора часа, затаив дыхание, глядела на то, что делает старая. Молодая никак не могла взять в толк, зачем пробивать головой стекло, когда рядом открыто окно настежь!

Семён Альтов, Муха

ПРОЛОГ

 

…Я шёл за Рязановой по гребню. К пяти тысячам мы уже сделали пару коротких остановок, по пять минут каждая. Солнце взошло, но его холодные, бледные лучи лишь скользили по соседнему гребню, мы ещё оставались в тени. Холодно и ветрено. И с каждой сотней метров всё холоднее и ветренее, но пока, слава Богу, умеренно тяжело.

В прошлом году, попав на Казбеке в грозу и удачно избежав последствий, я себе сказал: «Молись в горах Гавриилу Самтаврийскому, Валера! Мама Габриэли, моли Бога о нас!» (По-грузински: «отец» — «мама»). Вы думаете, я ему молился? Как бы ни так! Я был занят баффом, он от дыхания весь вымок и мешал нормально дышать. Дышать без него я не решался, и без того сопли третий месяц не проходили.

Какие-то привязчивые в этом году сопли. Вирус я подхватил ещё в апреле, и всё время до Горы думал: «Пройдут! Куда денутся. Время ещё есть…» Не прошли. И теперь на восхождении я с ними боролся, и всё чаще думал, как бы поменять бафф на балаклаву.

И куртку на пуховку.

И чайку бы попить.

И ещё хорошо бы встать минут на пятнадцать…

И ещё лучше без ветра.

— Khamid we need place without wind! — кричу я.

— Here is no such place… — отвечает наш гид.

— Что он говорит? — переспрашивает Галя.

— Говорит, тут везде ветер.

— А подъём тут тоже везде будет?

Четыре года назад, рассказывая о своём первом восхождении на Эльбрус, я искренне, на голубом глазу, врал, что местами угол подъёме доходил градусов до пятидесяти. «Вот так!» — показывал я ладонью. Знающие люди скромно хихикали и вежливо объясняли, что пятьдесят, это когда стоишь лицом к Горе, вытянув руки, а пальцы касаются горы. Я впечатлился и уменьшил до тридцать. Но в душе остался уверен, что там точно не меньше сорока, и чем выше, тем круче, а у вершины, так вообще, вертикаль голимая!

— По описаниям, Рязанова… Средний угол здесь… Тридцать градусов…

— Да иди ты!

— Иду, Рязанова, иду…

Но в некоторых местах, и правда, взлетало крутёхонько. Жумары не нужны, но палки задирать приходилось высоко. Может, ледоруб? А то тащим их… Килограмм целый. И кошки. Ещё килограмм! А ещё у меня литровый термос, я у Рязановой взял, она его даже брать из дома не хотела, а я настоял, и она сунула его мне: «на, неси сам». А мои пол-литровые несли Рязанова и Ирина Абдыева. Нет, не надо было брать этот дурацкий термос. Даже наш иранский повар поутру тихо ржал, обзывая его «самоваром» (В Иране очень популярны русские самовары). В общем, всё как всегда! И термос не тот, и ледоруб свой надо было, не в пример легче… про кошки я вообще молчу. А всё потому, что на Демавенде оказалось слишком много снега. Слишком много.

***

2017-й получился насыщенным.

В апреле мы с Галиной под руководством теперь уже суперзнаменитого Вовки Котляра успешно сходили к базовому лагерю Эвереста.

В июле сделали попытку восхождения на Казбек, и попали в грозу и ливень на 4000 метрах, чего, по мнению старожилов («Мамой клянусь!»), вообще быть не могло, там снег и мороз даже в июле.

Два месяца после Казбека мы ничего слышать не хотели про горы, но ближе к октябрю снова начало чесаться, и Рязанова взялась говорить про Орисабу.

Есть такой самый высокий вулкан Северной Америки в Мексике, 5700 метров, он входит в программу «7 вулканов», в программу восхождения на вершины высших вулканов семи континентов. (Кроме Орисабы там: Эльбрус, 5642 метра, Европа; Килиманджаро, 5895 метров, Африка; Охос-дель-Саладо, 6893 метра, Южная Америка (обалденные, говорят, места, одна пустыня Атакама чего стоит); Демавенд, 5671 метр, Азия; Гилуве, 4368, Австралия и Океания; Сидлей, 4181 метр, Антарктида.) Мы с Галиной программу эту вроде пока не выполняли, хотя Эльбрус и Килиманджаро у меня уже в копилке, а у Галины Эльбрус, но все-таки…

Особо высоких гор, так чтобы выше 6500 нам не хотелось. Вообще, хотелось чего-то не очень сложного. Прогуляться, получить удовольствие, посмотреть мир, в общем, сачкануть. И Орисаба по нашему разумению для этого вполне подходила. Нет, сачкануть бы там, конечно, не получилось. Нет такой горы, на которой не пришлось бы упираться, будь она трижды невысокая, будь хоть даже Гора Моисея на Синае, сам пробовал, знаю. Но! Орисаба нас напугала стоимостью перелета. Мексика… шестьдесят, а то и все восемьдесят тысяч туда и обратно.

Так родилась мысль про трекинг вокруг Аннапурны. Уж больно нам с Рязановой понравился переход к базовому лагерю Эвереста. И тебе новая неизведанная страна — Непал, и высочайший горный комплекс — Гималаи, и близость к САМОМУ ЭВЕРЕСТУ, и с командой повезло, а уж как повезло с гидом, и не передать… Так почему бы не трекинг вокруг Аннапурны? Но! В Непале мы уже бывали, Гималаи, вроде как, видели, коллектив — рулетка, а Вовка туда не собирался. Куда тогда? Мы приуныли.

Не помню у кого: у меня или у Рязановой первой возникла мысль про Демавенд, не исключено, у обоих сразу. Но именно на Демавенде, нам показалось, сходится всё. И экзотика дальних стран. Что может быть экзотичнее Ирана, разве что Бутан или Мьянма. И относительно невысокий уровень сложности горы, в июне Демавенд бесснежен, каменист, доступен и весь в красных маках. И билеты туда относительно дёшевы, Аэрофлот возит в Тегеран и обратно за двадцать пять-тридцать тысяч рублей. А ещё Демавенд входит в программу «7 вулканов». Езжай — не хочу!

И поехали.

Ещё до Нового года забронировали тур на вторую декаду июня. (Организовывали поездку наши старые добрые знакомые из любимого и уже такого родного «Клуба 7 Вершин». ) Выкупили билеты: туда прямые Аэрофлотом, обратные через Баку с ожиданием 8 часов (решили заодно глянуть столицу бывшей братской республики, все уши прожужжали, какая она такая-растакая, красивая). А в мае всё оплатили окончательно.

Повторюсь! В общем и целом, поездка ожидалась не сложной, и при том достаточно экзотичной. А что ещё офисному планктону нужно, когда он выплывает на прогулку в открытое море жизни? Правильно! А) Прямое отсутствие опасностей. Б) Сытая, вкусная пища. В) Немного экзотики и новизны. Если бы Иран и Гору привезли прямо в Тушино или Долгопрудный было бы совсем хорошо. Но!

Мы вдруг решили, просто Демавенда нам мало.

Помню, мы вот так же с Котом, перед моим вторым Эльбрусом, всё судили и рядили: «крест» или «штаны», «штаны» или «крест», простого восхождения нам в кафе казалось мало…

Возле Тегерана есть своя «домашняя» горка, так… тысячи на четыре, Точал. И мы вознамерились сходить на нее, так сказать, для разминки, для акклиматизации. (По сию пору не могу ответить себе на вопрос: зачем мы туда попёрлись? Нет, если просто посмотреть на гору, на ночной Тегеран с высоты в 2800м, то без сомнения это стоящее дополнение к туру. А если получить дополнительную акклиматизацию…)

«7 Вершин» наши пожелания выслушал, учёл и предложил программу:

 

День 1. 10 июня. Прилёт в Тегеран. Трансфер в отель Diamond Tehran 3* (No.6, Razi Str., West Maryam Str.). Ночь в отеле.

День 2. 11 июня. Трансфер к Точалу. Переход до 2800 м по живописной долине с водопадиками и панорамными видами на столицу. Ночь в приюте Ширпала на склоне Точала с панорамой на Тегеран.

День 3. 12 июня. Восхождение на Точал (около 4000 м). Акклиматизация на вершине. Спуск в Тегеран. Ночь в отеле Diamond Tehran 3* (Тегеран).

День 4. 13 июня. Завтрак в отеле. Переезд к началу маршрута восхождения в деревню Полур (2.5—3 часа, 2200 м), расположенную у подножия Демавенда. Прогулки по окрестностям. Упаковка груза. Ночь в домике федерации альпинизма Ирана.

День 5. 14 июня. Переезд в лагерь Гусфанд Сара (Мечеть) (3200 м). Упаковка груза для мулов, и далее переход в лагерь Баргах Севом (4150 м, 4—6 ч). Ночь в приюте.

День 6. 15 июня. Акклиматизационный день. Подъём на высоту 5000 м до ледопада Абшар-э-Яхи, возвращение в лагерь Баргах Севом на 4150 м. Ночь в приюте. Подготовка к восхождению.

День 7. 16 июня. Штурмовой день. Подъём в 3—4 утра, завтрак и выход на восхождение на вершину Демавенда (5671 м, 5—7 ч). Спуск в лагерь Баргах Севом (4150 м). Ночь в приюте.

День 8. 17 июня. Спуск в деревню Полур. Трансфер в Тегеран. Ночь в отеле Diamond Tehran 3*.

День 9. 18 июня. Трансфер в аэропорт. Вылет.

Отлично! Только я ещё ни разу не видел, чтобы все планы выполнялись на сто процентов.

 

Демаве́нд, информация из Википедии (мы ведь ей все так доверяем…) Демаве́нд (древнеперс. «дымящийся») — потухший стратовулкан в массиве Эльбурс, к северу от столицы Ирана города Тегеран. Находится на территории провинции Мазендеран и является самой высокой точкой страны (5 671 м над уровнем моря), высочайший вулкан Азии.

Форма — пологий конус, возвышающийся над хребтом на 1,5 км. Конус вулкана сложен в основном андезитовыми лавами, на склонах имеются ледники, видны проявления сольфатарообразной деятельности — выходы горячих газов, серных и грязевых источников.

Вулкан Демавенд популярен в Иране, это национальный символ свободы. Часто упоминается в иранских мифах, в литературе и поэмах (фрагмент ниже, можно и не читать, а, впрочем…).

***

Cхватили дракона, связали его…

С позором Зохака помчали, кляня,

привязанным накрепко к шее коня.

Как вихрь, устремились к Ширхану…

Решил он над пленником меч занести.

Но снова посланец небесных высот

ему сокровенное слово несет:

«Со связанным чудищем дальше скачи,

без рати его к Демавенду домчи.

С немногими в путь отправляйся людьми,

лишь стражей надежных с собою возьми».

Быстрее гонца доскакал властелин,

с Зохаком добрался до горных вершин,

связав ещё крепче, его поволок,

злодея на горькую участь обрек…

Злодей в одиночестве с этой поры остался

прикованным в сердце горы.

«Шахнаме» Фирдоуси. XVII век

 

Как там? «Эх ты, поганое чудище, не уловивши бела лебедя, да кушаешь!» Потом, естественно — каленая стрела, все три головы долой, Иван вынимает три сердца и привозит, кретин, домой матери… Каков подарочек! (Понедельник начинается в субботу. А. и Б. Стругацкие). Что-то в этом роде. Хотя есть подозрение, что в роли дракона выступают арабы, а поэма есть иносказательное переложение истории освобождения Персии от арабских захватчиков. У персов с арабами давняя «дружба». И тогда Демавенд — символ освобождения Ирана от арабских интервентов! О, как!

А ещё, во все времена горы считались местами обитания богов, духов, и вообще высших сил. Что-то такое подспудно народ чувствовал… Что?

***

— Алло, Рязанова, мы когда с тобой в Шарик? К пяти?

— Наверное. Чемпионат же начинается, в порту дурдом будет!..

В Тегеран мы летели Аэрофлотом вылетом в 21:20 9 июня. Мундиаль ещё не начался, но суетились уже вовсю. А ещё китайцы…

— ..У тебя с собой сколько весу?

— Как обычно. Двадцать в большом и пять в малом.

— Что-то много? А ты в ботинках летишь или кроссовках?

— В ботинках. Галь, я же «Тёму» беру. Откуда я знаю, чем они нас там кормить будут?

— Я в кроссовках. У меня семнадцать в большом и сколько-то там в малом. Могу у тебя что-нибудь взять.

— А кошки?

— А, блин! Ещё же кошки… Сколько они хоть весят?

Перед самым отъездом менеджер «7 Вершин» Настя Кузнецова нас «обрадовала»: снег на бесснежной в это время Горе не сошёл, нужны кошки и ледорубы. Ледорубы можно арендовать на месте, а вот кошки… Надо решать, какие брать ботинки. Нормальные полужесткие и жесткие (правильные кошки) требуют правильного альпинистского ботинка с тяжелой, негнущейся подошвой и рантами, то есть не только трекинговые, а ещё и альпинистские тащить с собой, ещё плюс два с половиной, а то и три килограмма. Мягкие кошки можно надевать на обычные трекинговые ботинки, хотя эффект, конечно, не тот… А вдруг снег растает? И мы уцепились за возможность аренды мягких кошек в «7 Вершинах».

ДЕНЬ #0

В аэропорт приехали часа за четыре до отлёта, перестраховавшись с запасом аж на два часа. Перед отъездом вспомнили прошлогодний Тбилиси, тогда чуть не опоздали на самолёт, хоть приехали аж за три часа до вылета. Выезжали с запасом, но кроме пробок на дороге (вся Москва выезжала на праздничные дни на дачи), ничего сверхъестественного на дорогах не происходило. И в аэропорту шарахались иностранцы с паспортами болельщиков, но было их немного, и были они какие-то тихие и организованные. Китайцев, как обычно, толклось много, но китайцы были все транзитные и почти незаметные.

Упаковав большие рюкзаки в плёнку, пройдя регистрацию и сдав багаж, мы отправились в «Шоколадницу»: ужинать и ждать.

В начале девятого объявили посадку. Народа в Тегеран летело не много, буквально на Airbus 320. Бродило несколько неприкаянных с рюкзаками, вроде нас, остальные по виду люди порядочные, восточные, верно, возвращались домой. Женщины сидели без платков (в Иране хиджаб!), но как только началась посадка, многие сразу покрыли голову. Ещё одна особенность обнаружилась уже на борту, рейс обслуживали исключительно мужчины (кстати, почему непонятно).

 

В 21 с копейками, почти по расписанию, самолёт вылетел в Тегеран. Почти сразу покормили. Я отказался, Галина немного перекусила и тут же по позднему времени отключилась, привалившись к моему плечу.

В третий раз я ехал на Гору с Галей. Вроде бы уже и привыкли друг к другу, да и так комфортнее, все-таки пара мужчина-женщина комплементарна. На выезде селимся в один номер, живём в одной лоджии и палатке, можем даже спать в одном спальнике, а на вопросы о… сами понимаете о чём, отшучиваемся, пусть думают, что хотят. Друг к другу в душу не лезем, хоть знакомы с 2015, обоих на первую нашу Гору, на Эльбрус сводили Кот (Игорь Котенков) и Полковник.

На подлёте я перевёл часы вперёд на странные полтора часа (в Непале страньше, разница с Москвой два сорок пять), толкнул Галину, мы полюбовались видом на ночной Каспий, Иран с севера омывает Каспийское море (помните, Степан Разин за зипунами в Персию ходил? По Волге-Каспию и ходил.) В 2 сели, и… началось мытарство с визой.

Для визы нам в «Вершинах» выдали бумагу с референс-номером. Чтобы получить этот номер мы за пару месяцев сдали анкету и фотографии. Там же в «Вершинах» нам оформили страховку.

На входе в аэропорт нас поймали и первым делом спросили про эту страховку (на приличном таком английском спросили), заглянули в неё и стали из рук в руки передавать к визовому окошку.

Кстати, Галина перед вылетом попыталась оформить визу в посольстве, но только потеряла несколько дней, выяснив, что наш вариант визы предусматривает оформление только в аэропорту.

В визовом окне, глянув в страховку и сонно зевнув, нам пояснили: страховка наша неправильная, «Вот здесь… Видите… Здесь перечислены: США, Канада, Австралия, Новая Зеландия и ВСЕ СТРАНЫ МИРА. А Ирана нет. Видите? Нет Ирана! Идите вон туда, и купите правильную страховку…»

2:30, глубокая ночь, и, если, конечно, хочется, то можно, конечно, с ними поспорить, и доказать, что Иран всходит в понятие «все страны мира», но чем всё закончится? Я немного имел представление об Исламской Республике Иран, государство строгое, бюрократическое, шутить не любит. Да-да! Сработал инстинкт с советских времён.

Страховку оформили, паспорта и бумаги сдали, 70 евро оплатили, и зависли.

Нахохлившись, мы сидели и ждали. Пять человек: я, Галина, бабушка-туристка и двое полуофициальных мужчин в пиджаках. Когда уставали сидеть, начинали суетиться. Попробовали подключить бесплатный вай-фай — не получилось. Тогда я освоил местную достопримечательность — туалет. И, оба! оказалось, не везде в нашем мире унитазы, на которых сидят. В Иране устройства, как в наших доисторических вокзальных туалетах. Помню, на железнодорожном вокзале в Самаре были такие. Года до 85-го, если не изменяет память. Овальные, встроенные в бетонный пол, чтобы справляться на корточках. Но в женском, Рязанова выяснила, стояли, привычные, так называемые, французские. Мы уже начали поглядывать на второй этаж, не узнать ли что там? Время уже почти четыре. Но тут наконец-то нам выдали паспорта, в которых мы ничегошеньки не обнаружили (Иран, как Израиль, стараются не ставить явных визовых отметок. Щадят туристов, иначе потом не сможешь попасть в другие страны, с иранской отметкой в США, с израильской в Иран). Мы прошли пограничный контроль, разыскали в отложенном багаже свои большие рюкзаки, сели в такси, заказанное встречающей стороной (слава Богу, хоть тут никто нас не забыл, как некогда в Африке), и уже через час выгружались в отеле. Ночной город, по которому мы ехали, был пуст, хотя интернет уверял, что в Тегеране и по ночам тяжёлые пробки. Огромный город, тринадцать миллионов населения.

В отеле мы заполнили анкету, ОСТАВИЛИ ПАСПОРТА (с этим строго!), получили ключи, и… Здравствуй, Иран… Мы прилетели…

 

***

И вроде бы мы даже соседи. И вроде даже как-то связаны друг с другом. Ну, там АЭС в Бушере. Война в Сирии. Персидские ковры…

А ещё?

А ещё «и за борт её бросает в набежавшую волну». Персидскую княжну в смысле. Стенька Разин. Вспоминал уже.

А ещё?

Алмаз «Шах» — как плата за убийство русского посла А. С. Грибоедова в Тегеране религиозными фанатиками. Фанатики, они такие…

А ещё?

А ещё всё!

А государство-то ого-го-го… большое, древнее!

 

Исла́мская Респу́блика Ира́н (перс. Джомхури́-йе Эслɒми́-йе Ирɒ́н), сокращенно — Ира́н (перс [ʔiˈɾɒn]), до 1935 года также Пе́рсия — государство в Передней Азии. Столица — город Тегеран.

На западе граничит с Ираком, на северо-западе — с Азербайджаном, Арменией, Турцией и непризнанной Нагорно-Карабахской Республикой, на севере — с Туркменией, на востоке — с Афганистаном и Пакистаном. С севера Иран омывается Каспийским морем, с юга — Персидским и Оманским заливами Индийского океана.

История Ирана по письменным источникам охватывает почти 5 тысяч лет. Первое государство на его территории — Элам — возникло в Хузестане в III тысячелетии до н. э. Персидская империя при Дарии I Ахемениде простиралась уже от Греции и Киренаики до рек Инд и Тарим. Иран, большую свою письменную историю известный как Персия, более 2 тысяч лет входил в число влиятельнейших политических и культурно-мировых центров. На протяжении многих веков господствующей религией был зороастризм. К XVI веку государственной религией Ирана становится ислам.

В 1979 году в Иране произошла Исламская революция под предводительством аятоллы Хомейни, в ходе которой была свергнута монархия и провозглашена исламская республика.

Иран обладает четвёртой по размеру ВВП (по ППС) экономикой в исламском мире и второй по размеру в Западной Азии (после Турции). Иран является одним из наиболее технологически развитых государств региона. Иран находится в стратегически важном регионе Евразии и располагает крупными запасами нефти и природного газа (информация из Википедии).

АСГ #1

А, кстати, что, действительно, мы знаем про убийство Грибоедова? За что убили? Кто? Фанатики? Почему? А что мы знаем про самого Александра Сергеевича Грибоедова? Кто он? Поэт? Неудавшийся композитор? Дипломат?

Попробуем разобраться, пока наши герои спят?

Правда, спать им осталось недолго, от силы часа три-четыре. Но, хотя бы начнём.

Итак: что мы знаем о Грибоедове.

1. Написал комедию «Горе от ума».

«Служить бы рад, прислуживаться тошно», «Чуть свет уж на ногах, и я у ваших ног», «Злые языки страшнее пистолета».

2. Сочинил «Грибоедовский вальс»…

Честно говоря, не помню, не знаю, «не напою».

3. Жена — грузинка Нино Чавчавадзе…

«Для чего пережила тебя, любовь моя?»

4. Убили религиозные фанатики (националисты).

А чего убили? А все фанатики такие! (можно ещё сто раз написать).

5. За убитого Грибоедова персидский шах царю прислал алмаз «Шах», алмаз большой, но и там — целый убитый посол. Нормальные страны из-за этого войну начинают.

Вот…

А чего мы не знаем?

А ничего не знаем! В школе же нам ничего не рассказывали. Там всё, как всегда: «Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию!» (В. И. Ульянов-Ленин, «Памяти Герцена»). Где-то и как-то с декабристами связны оба наши Александра Сергеевича. И оба за это чуть не святые. «И на обломках самовластья напишут наши имена!» Ага… напишут, если вспомнят.

Ну, про А.С.Пушкина не писал только ленивый.

Мы про другого.

Официально известно, что Александр Сергеевич Грибоедов родился в 1795 году в обеспеченной дворянской семье с древними польскими корнями. Но так же есть версия, что дата его рождения 1790, и рождён он не в браке, и у него бедная семья. Хорошо бы опереться на официальную версию, но что тогда делать с этими фактами? Девичья фамилия матери тоже Грибоедова, мальчик был записан на фамилию матери. Что потом родня прикрыла это родственным браком? В семье Александра Сергеевича всегда были затруднения с деньгами, это известно, и это отчасти явилось косвенной причиной его гибели. А ещё, если принять версию «1795 года», то получится, что поступил Саша в университет в 1803 году в 8 лет, а закончил в 1808 в 13. Всякое бывает, но, согласитесь, тут уж слишком. Впрочем, если закрыть глаза на всю эту неразбериху, то начиная от 1819 года становится непринципиально, когда и в какой семье был рождён Александр.

Точно известно, что род Грибоедовых действительно восходит к древнему польскому дворянскому роду Грджибовски, а русская фамилия, по сути, прямой перевод польской.

И, безусловно, Александр был талантлив, к 1812 году двадцатидвухлетний (или семнадцатилетний? пусть двадцатидвухлетний) уже готовился стать доктором права и знал в совершенстве три языка. При этом уже тогда у него был отвратительный характер. Самолюбивый, заносчивый, обидчивый, несдержанный (характерно для бастардов), юноша доставлял матери (с отцом они не жили) немало хлопот.

Может Александр и стал бы доктором права, да тут началась война с французами, и молодой Грибоедов, бросив всё, как это делали все, поступил в гусары. Но на войну, на которую он так рвался, не попал. Сначала заболел, потом просидел в резерве в Белоруссии, и там, от нечего делать, начал куролесить, прослыв бабником, волокитой и бретёром. Развлекался.

После окончания войны, уволился из армии и продолжил развесёлую жизнь молодого повесы в Петербурге. Апофеозом разгула стала, так называемая, «четверная дуэль». В те времена в столице на сцене балета блистала фееричная Истомина. Вся столичная молодежь мужеского пола сходила по ней с ума, даже Пушкин посвящал ей стихи. И друг Грибоедова Завадовский, сошёл так, что увёл её у очередного любовника, у Василия Шереметева, кстати, ещё одного друга Александра. Шереметев обиделся и вызвал на дуэль Завадовского. Секундантами тут же самоназначились Грибоедов и Якубович, причём сразу условились, они тоже будут драться. Стреляться договорились на шести шагах! Шесть шагов — это верная смерть одного из дуэлянтов. Вернейшая! Шпана столичная! Искатели приключений! Самооценку они повышали… Перед дуэлью чуть было не произошло примирение, но Грибоедов, его кто тянул за язык, вдруг брякнул: «Мы же дали слово!» и всё покатилось-поехало к ужасному концу смертельной драмы. Первым стрелял Шереметев. Промахнулся. Только воротник отстрелил Завадовскому. Завадовский целился долго, Шереметев стал нервничать, кричать и оскорблять Завадовского, тот выстрелил. Пуля угодила Шереметеву в живот. Через сутки в мучениях он скончался.

Участников наказали, но вполне умеренно. Отец Шереметьева просил государя простить Завадовского, и тому позволили по-тихой уехать за границу. Якубович отсидел на гауптвахте, а потом его отправили на Кавказ.

А вот с Грибоедовым случились настоящие, серьёзные перемены. Он никак не мог себе простить смерть друга. Это же он, Александр это прекрасно понимал, он своей нелепой фразой спровоцировал трагедию. И мать поняла, добра от великовозрастного сыночка ждать не приходится, и, задействовав все семейные связи, отправила Александра по ведомству министерства иностранных дел куда подальше, в посольство (мы помним, что к языкам у Александра всегда был талант, да и университетское образование позволяло знаться сей службой). Выбор пал на посольства в Северо-Американских Соединенных Штатах, по тем временам совершенным захолустьем, и Персией. Последняя казалась более перспективной, там недавно окончилась война, и нужно было улаживать отношения.

Так, в 1819 году (проездом стреляясь с Якубовичем, дали же слово, а ещё Александр явно искал смерти, но дуэль окончилась лишь ранением Грибоедова в левую руку), в возрасте двадцать девяти лет Александр Сергеевич Грибоедов впервые в жизни оказался при деле, секретарём при царском поверенном в делах в Персии Симоне Мазаровиче, в Тегеране. Вот и добрались до иранской столицы!

«Негиристанские горы влево. Демавенд за облаками, впереди равнина, справа развалины Рагов Мидийских и мечеть. Стены с башнями, ворота выложены изразцами, неуклюжие улицы (грязные и узкие) — это Тагирань.» — писал Грибоедов в своих путевых заметках по прибытии.

Я пытался разобраться, что такое Негиристанские горы? Вышло, что Точал.

ДЕНЬ #1

Везде по-разному понимается «европейский завтрак»… В нашем трёхзвёздочном (честном трёхзвёздочном: чистые приличные номера, полный набор полотенец, зубные щётки, шампуни, тапочки) в нашем отеле, завтрак в «шведском столе» был представлен широчайшим выбором яичниц (с сосисками, колбасой, помидорами, овощами и просто), свежими овощами, йогуртами, чаем, кофе, выпечкой и вареньем. Каши не было. Но и так жить можно.

Представитель принимающей Иранской фирмы, с немного странным для русских именем Майор, выдал нам местные симки. (У Рязановой она так и не заработала, у меня работал What’sApp, Instogram, Mail.ru, интернет отсутствовал напрочь, кроме того, аппарат всё время грелся, кажется, его постоянно сканировали.) Кроме симок Майор выдал нам и по пять банковских карт по пять миллионов риалов каждая. Риал — сильно девальвированная местная валюта. 100000 риалов = 133 рубля, почти 2 доллара. Фактически, ещё дешевле. Что интересно, цены в Иране указывают не в риалах, а в доисторических виртуальных туманах. Один туман — 10 риалов, но в зависимости от контекста может быть и 10 000. Валюта: доллары и евро, свободного хождения не имеет. (Карты мы заказывали заранее, из Москвы.)

День решили отдать знакомству с Тегераном. А чтобы держать контакт с прилетающими коллегами (народ прибывал разными рейсами), мы ещё в Москве договорились, что я на ресепшене оставлю лист со своими новыми координатами. Отписавшись в общую группу вотсаппа с нового номера и оставив лист с информацией, мы накрутили платки на головы (хиджаб) и уже совсем было собрались на прогулку… Но тут Майор, завидев нас, решил помочь: ну хотя бы довезти до метро. Я знал: в это время дня в Тегеране пробки (там всегда пробки). И всем известно, что по пробкам лучше ходить пешком. Куда лучше, чем даже ехать в автомобиле с относительным комфортом, а уж тем более на раздолбанном, постоянно глохнущем, джипе без страховочных ремней, кондиционера и с незакреплёнными сиденьями. Но мы решили помощь принять. Надо налаживать отношения. И до ближайшей станции мы добирались сорок минут, хотя по моим расчетам пешком можно было дойти за десять. Зато наш Майор подвёз всех знакомых девушек, всем про нас рассказывал, те на выходе обязательно жали нам руки и что-то долго и горячо говорили, а температура за бортом повышалась.

В общем, получилось, как у них всегда на Востоке получается: «Смотрите, люди добрые, к нам приехал мой дядя Касым! Он вернулся из-за моря! Теперь он идёт встречаться со своим старым другом Рахимом, что живёт возле Большого Базара» — «Да что ты! Неужели сам Касым? Дайка гляну… Сколько же его не было в городе?» — «Да, это мой дядя Касым! Очень давно не было!» — «А к какому Рахиму идёт он? Уж, не к тому ли, что горшечник? Или может, он идёт к кузнецу?» — «Конечно, Рахиму-Кузнецу! Стал бы он дружить с простым горшечником!» И если Аллах поможет, может Касым к вечеру до того Рахима-Кузнеца доберётся.

Поэтому, когда мы с Галиной наконец оказались в прохладном метро, мы были счастливы!

Тегеранское метро. Как-то надо перевозить тринадцать миллионов жителей столицы. Метрополитен Тегерана один из самых молодых, открыт в 2008 году, но уже сейчас протяженностью более двухсот километров и имеет 7 линий. Только в 2011 году годовой пассажиропоток составил почти полмиллиарда человек. За последующие годы статистику найти не удалось, видимо, сбились со счёта.

 

Первый и последний вагоны в составе — женские, но, женщинам не возбраняется ездить и в других вагонах, хотя делать это лучше в сопровождении мужчины. Когда мы зашли в вагон, мужчина подскочил и уступил Галине место, тут же, другой мужчина, который сидел рядом, поднялся и уступил место мне. Я начал отпираться, но… Негоже женщине сидеть с чужим мужчиной (я так понял их мимику). «Восток — дело тонкое», — всплыло у меня в голове. Всегда у меня в голове всплывают всякие банальности. Голова что ли так устроена? Вместо гениальных мыслей, ну на худой конец, приличных рифм, типа:

Дома новы, но предрассудки стары.

Порадуйтесь, не истребят

Ни годы их, ни моды, ни пожары…

Или

А судьи кто? — За древностию лет

К свободной жизни их вражда непримирима,

Сужденья черпают из забытых газет

Времен Очаковских и покоренья Крыма!

Нет! Всплывают одни глупые банальности. Парадокс! А вот уже и скорость мыслей становится такой же, как скорость у составов тегеранского метрополитена. С северной окраины, где мы жили, до центра мы ехали аж 45 минут. Всё лучше, ни пробок, ни жары.

Смотреть в Тегеране нечего. Столица, как функция. Тут это, здесь то, а там вот это. Из достопримечательностей: Шахский Дворец Гулистан; Национальная сокровищница при Государственном банке, мы его обозвали Алмазный Фонд; парк и мост Табият, там местные гуляют, отдыхают и едят; и Центральный Базар.

Зеркальные кабинеты, «бриллиантовые» комнаты, сверкание стекла и зеркал. Гулистан. Былой блеск былого величия Персидского царства, чей закат случился ещё в XVIII веке, чему не в малой степени поспособствовала, увы, Россия. И, кстати, Александр Сергеевич лично. И персы это помнят… Они много чего помнят, эти персы. Во Дворце том доживал последний из шахов, свергнутый в 1979 году, шах Пахлеви. Там же во Дворце в сувенирной лавке я купил открытки. Отовсюду отсылаю своим друзьям, а теперь ещё и внучке, обычные бумажные открытки. Традиция. Там же в лавке разузнал, где можно приобрести почтовые марки. Выяснилось: обычное дело — на почте, а ещё лучше на Главпочтамте, а расположен он, «да вот прям тут недалеко», на площади Хомейни. Туда мы и отправились. Не всё ли равно куда идти, если ещё ничего не видел и совсем не знаешь города? Чтобы хоть как-то определиться, в каком направлении двигаться, я включил в телефоне навигацию, и, как водится, закрутился на месте.

«А вам куда?» — на не очень хорошем английском поинтересовался мужчина средних лет, прилично одетый и с портфелем в руках. Я сказал. Он взял меня под руку и повёл, да так быстро, что Рязанова едва поспевала. «Туда», ткнул он пальцем на перекрёстке, и ещё что-то добавил, вроде, сколько кварталов нужно пройти. Очень внимательный и очень приятный попался нам иранец. Я читал, что персы весьма дружелюбны к иностранцам, хотя в целом, кажется, им до нас нет никакого дела. Приехали — хорошо, надоест — уедете.

Застройка в центре Тегерана сильно напоминает застройку на Нахимовском проспекте в Москве, стиль такой же: тяжёлый, железобетонный, квадратный с претензией на модерновую архитектуру. Надо полагать, и строилось в одно время. Мы шли, крутили головой, впечатлялись, и тут я вдруг заметил нашего друга, он шёл по другой стороне улицы. Я приветливо махнул рукой, и он тут же перебежал к нам.

«А куда вам на площади?»

Очень внимательный попался иранец.

«На Главпочтамт» — ответил я.

«О! А я как раз рядом живу!» — он явно желал отвести нас прямо до места. Пока шли, как бы между прочим, он принялся рассказывать страшную историю, про то, как сегодня по телевизору объявили о смене банкнот: представляете? старые меняют на новые, и он (никто другой, именно он, нам страшно повезло) готов нам помочь. Я улыбался, мотал головой, и изображал «нихт ферштейн». Он улыбался в ответ, кивал и говорил, да, конечно, вы ничего не понимаете… Меня всё это настораживало, но и забавляло. Ограбить нас было трудно, основные деньги в валюте я оставил в номере, в отеле, а с собой таскал мелочь и ту самую банковскую карту на пять лимонов, в сумме около 7000 рублей. Не самые большие деньги. Товарищ довёл нас до Главпочтамта (выглядел тот, как логистический узел, таковым в прочем и являлся), и тут же вступил в переговоры с сотрудниками, по-английски те были ни бум-бум, кажется, они вообще не понимали, зачем нужно куда-то что-то отправлять обыкновенной почтой? Какой смешной иностранец, открытки хочет отправить… В конце концов, нам удалось получить восемь марок, мне предложили прямо здесь, прямо вот тут же, подписать открытки и оставить их. Я отказался, сославшись, что нет с собой адресов. «В гостинице подпишу» — пояснил я и полез в кошелек расплачиваться за марки, и тут наш внимательный товарищ сунул туда свой нос. Мелочь! Там была только мелочь! На том и расстались… Чего хотел от нас наш добровольный помощник, был ли он помощником, а не, например, мелким мошенником, узнать так и не довелось. Бестолковая история. Ни о чём. И писать бы не стал, да только связана она с открытками, а с ними вышло ещё интереснее. Покинув почту, мы повздыхали и пошли искать: куда бы ещё заблудиться? Как-то неспокойно было в пятой точке.

И тут ожил телефон. Звонила Ирина Абдыева, свободный художник, фотограф-профессионал, восходитель на Килиманджаро и просто милая симпатичная девушка (мы с ней познакомились ещё до отъезда). Группа начала собираться. Ирина и Кирилл, он прилетел чуть позже, нашли нас по записке на ресепшене (заработало!). Бросив всё, мы спустились в метро и поехали в гостиницу. Однако, пока ехали, в игру вступил Майор, и сразу стало весело. Вдруг выяснилось, что наши товарищи тоже уже куда-то едут. А куда? А на станцию метро. О, нет! А на какую? А хрен его знает!..

Несмотря на гигантский творческий потенциал Майора, нам таки удалось поймать его джип прямо на улице. Это было прямо чудо какое-то.

«А вы на метро поедете на Табият или вас отвезти?» — загадочно улыбаясь, поинтересовался он, когда мы впихнулись к нему в машину. «Отвези!» — опрометчиво согласилась Ирина, и мы тут же встали в длиннющую пробку минут на сорок. О, если бы мы сразу пошли пешком. О, если бы… Честное слово, к Мосту добрались бы быстрее. Но… И Касым когда-нибудь доходит до своего друга Рахима.

Вечер заканчивали в тоскливом ожидании ужина. На дворе Рамадан, и есть правоверному мусульманину в светлое время суток не полагается, а, значит, в Исламской Республике все точки общественного питания закрыты до заката. Мы с Галиной сумели перехватить в музее, там нашего брата туриста кормили, а Ирина и Кирилл были голодны, и есть хотели аки волки. Наконец, в половине девятого, муэдзин пропел вечерний намаз, у нас приняли заказ, а ещё через сорок минут мы вместе со всем Тегераном уплетали за обе щёки бараньи рёбрышки, кебаб и даже пасту, щедро угощая полмиллиона бродячих кошек.

 

Тегера́н (перс. [tʰehˈɾɒ: n], разг. [tʰehˈɾu: n]) — столица и крупнейший город Ирана и один из крупнейших городов Азии. Административный центр одноимённого остана, политический, экономический, транспортный, торгово-финансовый и культурный центр страны.

Тегеран расположен на севере страны у подножья горного хребта Эльбурс, в 90 км к югу от побережья Каспийского моря. Город растягивается на 40—50 км с запада на восток вдоль горного склона. Северные районы Тегерана (Шемиран, Дербенд) находятся на высоте до 2000 м над уровнем моря, а южные пригороды (Рей, Султанабад) вплотную подходят к территории каменистой пустыни Кавир.

 

Население с пригородами (Большой Тегеран) превышает 13 млн человек. Тегеран отличается чрезвычайным разнообразием национального и конфессионального состава. Основу населения города составляют персы, азербайджанцы и мазендеранцы. Основная религия — ислам. Кроме того, в Тегеране присутствуют крупные национальные и религиозные меньшинства — армяне, ассирийцы, курды, евреи, бахаи, зороастрийцы. (Википедия)

От автора. Иранцы после эмиграции спешным образом принимают зороастризм, в пику, и, так сказать, в воспоминание корней своих.

ДЕНЬ #2

Ночью прилетела Юля. Прилетела тем же рейсом, что и мы с Галиной, приехала в отель в четыре утра и оба! на ресепшене ничего нет. Это я! Я обо всём забыл и оставил человека без вводной…

С ужина мы вернулись уже к одиннадцати на такси, и тут же принялись собирать рюкзаки, утром же на акклиматизацию, а в Тегеране плюс тридцать один, а на вершине Точала снег и верный ноль, и задача не из простых: запихать в малый штурмовой рюкзак все необходимые на такие температурные перепады вещи.

А я ещё продолжил свою эпопею с открытками.

Выпросив на ресепшене ручку, я их все аккуратно подписал, даже обратный адрес написал, чего никогда не делал, ещё раз всё перечитал, лизнул марку и… Не приклеил. Клеящего слоя нет. Совсем. Вообще. И на ресепшене клея тоже нет. Пока я думал, что бы такое измыслить (ну, не зря же уже три месяца сопли!), портье с кем-то созвонился и откуда-то с улицы принесли клей. Моментальный такой, если измажешь пальцы, нечаянно слепишь, через минуту уже не расцепишь никогда, всю жизнь так ходить будешь. Чертыхаясь, измазавшись сам и перемазав всё вокруг, я таки наклеил злополучные марки, разлепил пальцы. Полюбовался на результат… Некоторые приклеились криво, марки, конечно, но я махнул на всё, не переклеивать же? И так уже весь измучился. Оставалось отправить.

Днём на площади Хомейни я видел почтовый ящик, жёлтого цвета, с нарисованными крылышками. Но на дворе ночь, и бежать на площадь ни то ни сё.

Во всех отелях мира в таких случаях вы можете обратиться к портье (администратору) и попросить его бросить открытки: «Не будет ли так любезен, месье… открытки… бросить… ой, да хоть когда… когда вам будет удобно…» А бывает, прямо на стойке стоит импровизированный ящик для почты.

Я подошёл к портье и, улыбаясь, стал объяснять суть вопроса. Портье этот, он всё время работал по ночам, и немного понимал по-русски (видимо русские прилетали в основном ночью), но тут его словно перемкнуло.

— Зачем?! — никак он не мог понять, для чего я отсылаю открытки. — Вы что, не можете написать по электронной почте? У нас в отеле есть бесплатный вай-фай.

— Традиция у меня! — втолковывал я ему. — Тра-ди-ци-я! Отправляю открытки друзьям и родственникам изо всех точек мира.

— А что тут написано? — он ткнул ручкой в открытку, на которой размашисто от руки было написано: «С приветом из Ирана».

— Hello from Iran.

Он помолчал, с кем-то созвонился, потом ещё раз внимательно перебрал стопку открыток, постучал пальцами по стойке и выдал резюме:

— Завтра будет старший администратор, обратитесь к нему.

Обескураженный таким неожиданным поворотом, я вернулся в номер и напрочь забыл написать Юлии вводную, что завтра в 8 завтрак, а уже в 9 нужно всем стоять на ресепшене в полном обмундировании, с большими (мы их сдавали на хранение) и малыми рюкзаками в зубах. Хорошо, Кирилл не спал (или проснулся) и написал ответ на Юлин крик о помощи в вотсаппе.

— Старый осёл, — ругал я себя утром, укладывая лишние вещи в большой рюкзак. — Сам же придумал эту бумажку, и сам же про неё и забыл… Вот, осёл!

Рязанова успокаивала:

— Да ладно, всё же обошлось…

— …А вы своему гиду отдайте, — посоветовала мне симпатичная улыбчивая старшая администраторша, когда я предпринял очередную попытку отправить, да чего уж там, всучить открытки. И я отдал. Майор тоже долго крутил их в руках, а потом ещё долго договаривался с кем-то по телефону… Ох, грехи наши тяжкие… Никогда бы не подумал, что такие простые действия, могут вызвать такой ажиотаж.

Пока мы разбирались с открытками, появился ещё один гид, очаровательная Париса. И мы: трое на «джипе» Майора, а трое на такси, выехали в горы…

И ехали целых двадцать минут, а может даже полчаса. Гора-то «домашняя», городская.

 

Горы!

Этот момент всегда очень трогательный…

Вы мечтали. Готовились. Собирались. Тратились. Добирались. И… И вот они! Горы.

На Кавказе, на Эльбрусе это ощущается очень явственно. Высоченные, заснеженные, ослепительно белые, они стоят, замерев по стойке смирно, будто приветствуют вас. И, не важно, что впереди тяжелые дни акклиматизации и восхождения, не важно, что будет трудно, а местами очень, первый момент всегда праздничный. И всегда очень сильное чувство.

Горы в районе Дербенда (северный пригород Тегерана) скалистые, бесснежные, даже обыкновенные, но эта дымка… эти размеры… Это, братцы, Горы!

Настроив палки по длине, мы нацепили рюкзаки и не спеша двинулись вверх. Около часа шли по пологим и тенистым улочкам Дербенда. Время раннее, да и Рамадан, потому всегда оживленный (по описаниям) район, был тихим и даже сонным. Кстати, наши девушки прямо там, можно сказать ещё в городе, поснимали с себя платки, и шли теперь в бейсболках. Как-то у них там так. Официально хиджаб, и в городе за этим следят, но стоит отъехать, и нет никакого хиджаба.

Мне это живо напомнило времена Советского Союза, тогда тоже официально декларировалось одно, а на деле, подальше от центра, делалось совсем другое. Восьмидесятые… Аж сердце защемило. Я ещё вчера вечером это ощутил, когда толпы народа сидели на Табияте, с нетерпением ожидая вечернего намаза. Есть охота. Религиозный пост превратился в официальный запрет.

Сорок лет назад студенты выгнали американцев с шахом и провозгласили возврат к мусульманским и иранским ценностям и традициям. Спустя четыре десятка лет те же студенты требуют демократических реформ: кока-колы, айфонов, свободного интернета, отмены хиджаба и поста, и прочих «либеральных ценностей». Да хрен бы с ними, с кока-колами и айфонами, никто же не задумывается, что перед ними ловушка — красивая, привлекательная, как ёлочная игрушка. Следом за «демократией» в страну просочатся интернациональные корпорации, устанавливая свои правила, уничтожая местную промышленность, дискредетируя торговлю. И страна, вчера ещё совсем не отсталая, буквально за первый десяток лет превратится в сырьевой придаток.

Такова цена либеральным преобразованиям. Сами проходили. А, казалось, всего-то хотелось избавиться от пережитков. Руководству Ирана нельзя этого допустить, никак нельзя. Нужно самим ослабить пружину, невозможно заставлять людей верить насильно. В Бога ли, в коммунизм ли… Невозможно.

Размышляя, я не заметил, как вышли из пригорода и ступили на каменистую тропу. Только в отчёте Ольги Румянцевой, я находил описание этой тропы. Крутая, с длинными взлётами, обвешенная верёвками, железными перилами, скобами, лестницами, она взбиралась на гору словно взаправдашний альпинист. Навстречу нам попался Майор, он с ослами вышел на полчаса раньше и теперь ругаясь возвращался, этой тропой ослы не смогли подняться. Поражала сама смелость его мысли: подняться с ослами по таким крутым ступенькам! Впрочем, пес, который увязался с нами, вполне успешно преодолевал все преграды, находя какие-то свои тропы; и там, где мы лезли наверх, цепляясь за веревки (палки давно сложили в рюкзак), он шёл в обход и поспевал раньше нашего. Париса тоже шла легко, только мы интенсивно потели, дышали, как загнанные лошади и, в общем, получали удовольствие.

 

 

— Париса, — приставал я к девушке, откашливаясь, — как… часто… ты… ходишь сюда?

— Раз в неделю, точно, — отвечала она, ровно дыша. — Мы с папой сюда часто ходим, и зимой и летом.

— А папа?..

— Альпинист.

Нет, ну тогда всё понятно! Мы ж офисный планктон обыкновенный! Office plankton vulgaris. Мы же только делаем вид, что тренируемся. Что такое час тренировки средней интенсивности, когда люди раз в неделю влёгкую взбираются на крутые козьи горки? Нет ни что! Очковтирательство и самоуспокоение.

Ближе к полудню, покачиваясь от усталости, мы наконец выбрались к лагерю Ширпала (2800).

Все лагеря, что я видел в Иране, фундаментальны, как крепости. Выложенные из местных камней, двух-трёхэтажные, крепкие, не боящиеся ни гроз, ни снегопадов, они стоят, как памятники упрямству и упорству человечества. Рассказывают, что первый базовый лагерь на Демавенде полностью смело снежной лавиной. И буквально через два года был отстроен новый, ещё более крепкий. А Ширпала нас поразила не только фундаментальностью. Электричество, тёплые спальни, горячая вода. И если электричество ещё как-то объяснялось солнечными батареями, или генератором (мы его не слышали за шумом водопада), то горячая вода… Откуда?!

Переодевшись в сухое, мы напились чаю и тут…

И тут Юлия просила не говорить при ней плохие слова.

Привет!

В горах бытуют простые нравы… А она даже не про мат, а про, скажем так, более «мягкие» выражения, про, простите, «говно» и «жопу». В общем-то, вполне безобидные с моей, да и не только, точки зрения слова. Помните: «Место есть, а слова нет?!» И мы к ним так привыкли…

 

А если серьезно, то вот что получается.

Как-то так произошло, как-то так случилось, и совсем незаметно, а местами наоборот, мат вошёл в нашу повседневную жизнь. Как ещё говорят, в «нашу обыденность». Он и в Советском Союзе уже чувствовал себя вполне привольно, но тогда ещё почему-то считалось, что ругаться при детях и женщинах неприлично. Помните такое слово? «Неприлично»? Не помните? Я тоже стал забывать. Ругались, но считалось «неприлично». С исчезновением этого слова, этого понятия из нашей жизни, мат вошёл в нашу жизнь уверенно, твёрдо, и основной сосуд всякого такого, тюремная среда никакого влияния на это не оказала, ну или не впрямую. В те же времена в нашу жизнь вошли слова «круто» и «брутально» в значении «ваще ништяк». «Он такой крутой мэн…» «Он брутальный чувак!» Крутым мэнам и брутальным чувакам нужно было соответствующим образом изъясняться. А как? Ну, как-нибудь эпатировать. И они заговорили матом прямо в прямом эфире. И всё! Следом матом заговорили все слои населения, включая те, перед которыми ещё вчера говорить «это» было неприлично: женщины и дети.

Впрочем, о детях разговор особый. После Горы я написал своему другу: «Не понимаю, что происходит с нами в горах, выше 4000 матом начинаешь говорить вполне естественным образом». А он мне: «Не выше 4000, Лер, а старше 10 лет». Точно! Мне ли не знать? В Советском Союзе дети некоторых особо пролетарских селений матерились, как сапожники. Однако, если были за этим ловлены, бывали биты, нравы в пролетарских селениях бытовали «брутальные».

Но в 90-е, когда подвергались слому все, абсолютно все устои, сформированные за семьдесят лет большевистской власти (сама власть та тоже приложила руку к популяризации нецензурной брани, тогда начальство взяло моду разговаривать со своими подчинёнными, исключительно идиоматическими оборотами), так вот, в 90-е мат органично вошел в нашу «обыденную» жизнь. И если ты не разговариваешь общим для всех языком, то тебя могли обвинить, о, ужас, в ханжестве, и это точно не круто и совсем не брутально.

И всё!

Приговор свершился.

Кстати Запад своей негритянской, изначально чёрной, рэперской культурой, тоже приложил руку, там же fuck’и в каждой песне, сначала это было, вроде как, протестом, но потом стало просто «фишкой».

И матом заговорила вся страна.

— Ну, и что? — скажете вы. — Чего страшного-то? На Зпаде тоже говорят…

Да особо ничего! Но оскудение языка, уменьшение его словарных форм — признак дегенерации (вырождения) нации. «Я пошёл, на… пришёл, на… сказал ему, на… а он такой, ё!» Или бесконечное «бляканье». Парни — а ведь это грядущий идиотизм. Девушки, а вам нужны мужья-идиоты? Хотя возможно, вам вообще не нужны никакие мужья, на дворе эмансипация, так её… А чтобы закрепить её на должном уровне, эмансипацию эту, хорошо бы тоже заговорить «площадным» брутальным языком.

И заговорили!

И сегодня бессмысленно делать замечание: «Попридержи язык! Здесь женщины и дети!»

Нет-нет. Я не ханжа. Я и сам самозабвенно матерился и в 70-е, и в 80-е, и в 90-е, и 2000-е, да и сегодня бывает так заверну… Особенно, кстати, в горах. Особенно там. Но!

Как-то я написал: «А там такая красота, что хочется разговаривать шёпотом».

А мы матом!

Нет, ну если кто-то встал в кошках на твою ногу… Или произошёл, не дай Бог, срыв… Или нужно поддержать… для настроения… например, про «хеликоптер нихт». Или… Да мало ли?! Да пусть хоть на красоту, как у Задорнова. Или как у Баркова, современника того же Грибоедова. Но, вот так… с утра… для разминки… Не, не комильфо, пацаны, не комильфо.

Но там и тогда я с Юлей не согласился. Нравится нам выражаться! Нравится. Знаем, плохо, но ничего поделать с собой не можем, стоит только отпустить контроль и пожалуйста! Как с хиджабом в горах.

 

Сидеть на высоте не принято. Высоту нужно переживать активно, организм чтобы привык, чтобы ощутил недостаток кислорода, чтобы поболела голова, чтобы включились механизмы акклиматизации. И Майор нас повёл на прогулку. Так и сказал: «Пойдём, прогуляемся!» Я ещё поинтересовался: «А палки, а наколенники, а тяжелые ботинки?» Он улыбнулся и ответил: «No».

 

 

Когда-то на Эверестском треке Вовка Котляр так же, вот повел нас на акклиматизацию и затащил на морену ледника Кхумбо. Семьдесят вертикальных метров по камням, булыжникам, гальке обошлись нам дорого. Обратно Рязанова, а она пошла в одних кроссовках, без наколенников и палок, выбила себе коленки на хрен… (извини, Юля).

Ничему нас не учит жизнь. И в этот раз мы не надели наколенники. Ладно, палки взяли, да и то не все.

Майор повел нас по долине красивейшего горного ручья, «равнинные» участки перемежались с порогами и водопадами, буйная растительность цеплялась за ноги, камни предательски качались под ботинками, и все они пытались уронить нас в ручей. Мы шли уже полчаса, а я злился всё больше. И Ирка уже набрала полный кроссовок воды, и Рязанова уже начала поднывать про коленку, да и я сам не ожидал такой прыти от Майора. И я наорал на глупого самонадеянного мальчишку (я же известный скандалист), сказал ему, что работа гида — это в первую очередь ответственность за здоровье и безопасность клиентов, и что… и ещё… и вот это ещё…

Он обиделся, этот маленький мальчик, и совсем перестал выполнять свои обязанности. На обратном пути, со скалы чуть не сорвался Кирилл, трекинговые ботинки намокли и скользили, он с трудом удержался на верёвке, едва не сверзившись в бурные воды водопада. Помогали все, а Майор стоял и улыбался.

Я извинился за свою несдержанность. Сколько нам ещё вместе ходить. Мы даже руки пожали. Но всё равно, настроение у всех было не хорошее. А тут ещё Юля снова всех удивила. «Прогулка, как прогулка. Вы просто все слабо подготовлены, — заявила она, — сейчас натянем верёвку вдоль стены, — глядя на Кирилла, продолжала она, — и будем тренироваться». Я только руками развёл. Флаг, как говорится, в руки! Тренируйтесь!

Юлия занимается триатлоном: «Бегаю половинки, — рассказывала она. — Плыву два километра, девяносто километров еду на велосипеде и бегу двадцать километров». Я уже был знаком с одним молодым человеком, тот тоже на сорок километров носил семидесятикилограммовый рюкзак, знал турецкий и при этом был юрист, но на Эверестском треке он не сильно отличался прытью, не в обиду ему будет сказано, а всё потому, что горы есть горы! Впрочем, Юлия, это она тоже сама рассказывала, в горах Эверестского трека тоже не показала чемпионских результатов. «Слабо подготовлены…» А у того же Кирилла в альпинистском списке и Эльбрус, и Килиманджаро, даром, что профессия совершенно офисная. Наш Кирилл — аудитор.

После ужина, уже потемну мы со смотровой площадки фотографировали ночной Тегеран. С 2800 вид открывался фееричный. Рязанова сидела рядом, пила чай и растирала рукой колено.

— Палыч, дай пообщаться с Викторией.

В который раз у Рязановой не работают симки? Во второй или в третий? В Непале точно не работала. Её взрослая дочь тогда разыскала маму через Вовку Котляра. А в Грузии у неё работала или не работала местная симка? Не помню. Там у неё в Тбилиси не прилетел багаж. Мы тогда все переволновались, завтра в горы, а снаряга у Рязановой где-то между небом и землёй. Обошлось. Доставили ночью прямо в Степанцмида. Всё равно не взошли на Казбек…

— Держи. Пусть только не пытается сразу звонить по вотсаппу. Связь здесь… — я оглянулся, нет Юли, — не очень.

Над Тегераном собирались грозовые тучи, небо временами озарялось молниями. Красота! Хорошо, мы пока обходимся без катаклизмов.

Уже глубокой ночью гроза пришла и в Ширпалу.

 Здравствуйте! Из Перу Александр Абрамов, группа Дос Пискас, восхождение на Альпамайо. Вчера мы сделали переход из лагеря Руина Пампа на высоте 3900 метров в базовый лагерь Альпамайо на высоту 4400 метров. Вчера по плану мы должны были видеть прекрасный вид Альпамайо, с торца – такая обалденная … пошёл дождь и снег…

 Прослушать аудиосообщение:

 

 Здравствуйте! Абрамов Александр, Альпамайо. Сегодня мы ночуем в базовом лагере. Завтра поднимемся на Морена кемп, на 4900. И послезавтра мы должны пойти в штурмовой лагерь. Собственно, у нас будут две такие ночевки, уже восходительские. Планируется восхождение на после-послезавтра. Погода неплохая… и наносит облака…

Все чувствуют себя неплохо. Настроение у команды боевое. Сейчас вот ходим, фотографируем вершину, пытаемся дождаться, когда она откроется. Ну, в общем, всё отлично. Виды – просто сумасшедшие. Всё. Всем, до свидания!

Прослушать аудиосообщение:

 

 

 

Первенство мира по скалолазанию - отличная площадка для объективной оценки физической формы и шанс показать себя, но важнее, что благодаря победе в турнире можно квалифицироваться на взрослый чемпионат мира в австрийском Инсбруке, заявил РИА Новости бронзовый призер чемпионата Европы Николай Яриловец.

Внимание! IFSC перенесла крайний срок заявок и отзаявок на ЭКМ в Словении (Крань, 29-30 сентября 2018) на 19 сентября. Просьба старшим тренерам регионов заранее внести необходимые изменения (принимаются на почту ts-cfr@mail.ru)

Сегодня, 9 августа, в рамках проведения Первенства мира по скалолазанию в Музее спортивной славы ЦСКА состоялось подписание договора о сотрудничестве между Международным советом военного спорта (CISM) и Международной федерацией спортивного скалолазания (IFSC).
 
«Скалолазание – спорт, который требует не только физических сил, но и также умственных способностей. Наша совместная задача развивать и совершенствовать это спортивное направление», - обратился к гостям мероприятия генеральный секретарь CISM полковник Дорах Мамби Коита.
 
«Благодаря совместным усилиям IFSC и CISM у скалолазания и спортсменов перспективное будущее. Именно поэтому нам нужна ваша помощь, чтобы совершенствоваться и организовывать спортивные мероприятий на высоком уровне», - заявил президент IFSC Марко Сколарис.
 
«Мы приложим все усилия для качественного проведения соревнований по скалолазанию и других мероприятий CISM под общим девизом «Дружба - через спорт!», - пообещал начальник ЦСКА полковник Артем Громов.
 
В числе прочих в мероприятии участвовали член технического комитета CISM по скалолазанию, президент Федерации скалолазания России Дмитрий Бычков, почетный член IFSC Александр Пиратинский, воспитанники спортивной школы ЦСКА по скалолазанию вместе с тренером Мариной Федченко, а также 2-кратная чемпионка России в боулдеринге Татьяна Шемулинкина и бронзовая призерка первенства Европы-2016 в многоборье Мария Мусиенко.
 
Завершилось мероприятие обменом подарками и общим фотографированием.
 
ДОСЬЕ ФСР
 

• Впервые скалолазание было включено в программу соревнований под эгидой CISM на II Всемирных военных играх 2013 года во Франции. Соревнования прошли с большим успехом, и было принято решение о включении скалолазания в программу III Всемирных военных игр 2017 года в Сочи, которые проводил непосредственно ЦСКА.
• Решением совета директоров CISM, который прошел во французской Ницце в феврале 2018 года, президентом технического комитета CISM по скалолазанию единогласно был избран начальник ЦСКА полковник Артем Громов, в состав технического комитета CISM по скалолазанию вошел президент федерации скалолазания России Дмитрий Бычков.
• I чемпионат мира CISM по скалолазанию пройдет в Москве на спортивных объектах ЦСКА с 27 ноября по 3 декабря 2018 года.

 
Партнеры ФСР: генеральный спонсор – ОАО РЖД, Red Fox, DoorHan, Скалодром.Ру. Партнёры по подготовке сборной команды - скалолазный центр BigWall, скалодром Лаймстоун.


Алексей СЕРГУНИН, пресс-служба ФСР

Аэрофотосъемка гор Кавказа

Панорамные фото

Наши друзья из РД СТУДИИ выложили в сеть вариант фильма «Ген высоты» с английскими субтитрами. Теперь его можно рекомендовать к просмотру всем своим знакомым иностранцам, понимающим текст на этом международном языке.  Напомним, что фильм снимался во время экспедиций на Эверест Клуба 7 Вершин под руководством Александра Абрамова в 2015 и 2016 годах.

 

 

 

 

 

Пора наверх. И тут с ужасом увидели, что одна из проволок нашей лестницы лопнула. Ступеньки висят криво и чем выше, тем круче. Если не выдержали веса человека две проволоки, то одна и подавно...

Кур. Иссык-Ата -Обзорная в. (3822) рад. -пер. Иссык-Ата (1А,3964)-пер. Туюк-Су Зап.(1Б,4000)-пер.Ала-Арча (1А,3898)-пер. Молодая Гвардия (1Б, 3800)-пер. Широкий (1А, 3700)-пер. Проходной (1А, 3600)-дол. р. Сокулук

Здравствуйте!  Александр Абрамов из Перу. Группа Дос Пискас, мы идём на Альпамайо. Вчера был очень тяжелый переход, около 10 часов. Ребята прошли  два перевала: 4800 и 4600. Спустились на 3900 на ночевку на Руина Пампа. Но эта усталость она компенсировалась очень красивыми видами. Перуанские горы безумно красивы.

Сегодня у нас по плану 5-6 часов переход до базового лагеря Альпамайо.

День отдыха, вероятно.  И после этого  будет еще подход в Лагуна кемп  и потом будет штурмовой лагерь. В общем, мы еще дней пять делаем восхождение на самую красивую гору Южной Америки Альпамайо.

Всё, всем до свидания! Всё у нас хорошо, все чувствуют себя отлично. Пока!

 

 

Прослушать аудиосообщение: